— Есть! А тут в чемодане женские тряпки. Я полагаю, что чемодан он украл в вагоне. Особенно ценного ничего нет, — объяснил Васильев, открывая чемодан. — Вот список.
— Ну хорошо. Отправляйтесь сейчас на завод, и сразу же позвоните, если что-нибудь выясните. Затем я вас попрошу проехать в дом, где живет Николай Садовский, и разузнать всё, что касается этого мальчишки. Поговорите в домоуправлении, во дворе, познакомьтесь с ребятами и расспросите их, зайдите к соседям. Одним словом, к концу дня жду полной характеристики.
— Их бы надо вывести из дела, товарищ начальник. Они преимущественно по глупости влипли. И рыжий тоже… Ребята не плохие.
— Хорошие ребята в ларек не полезут, — возразил Константин Семенович.
— Гошка Блин их с толку сбил. Таких рецидивистов я бы уничтожал начисто. Он как микроб заразный!
— Если мальчишки пошли воровать первый раз, надо сделать так, чтобы это было и в последний.
— Ясно! — согласился Васильев. — Так напугать, чтобы на всю жизнь запомнили… Вот вы имеете педагогическое образование, товарищ начальник… Скажите, а можно пугать детей?
— Смотря как и в каком смысле. В нашем деле это иногда помогает. — Страх — хороший тормоз, особенно в младшем возрасте. А почему вы об этом спросили, Арнольд Спиридонович?
— Да мы с женой всё спорим. Она считает, что детей пугать никак нельзя, трусами, дескать, вырастут.
— А когда ребенку говорят: не лезь на крышу — упадешь или: не тронь собаку — укусит, то пугают его?
— Вообще-то, да.
— Весь вопрос в чувстве меры, Арнольд Спиридонович. Страх бывает разный. Сколько лет вашему сыну?
— Третий год.
— Вот, вот, самый такой возраст… — засмеялся Горюнов. — Пригласите Волохову.
— А это всё так и оставим? — Васильев показал пальцем на разложенные вещи.
— Да. Пускай смотрит.
Мать Волохова, бедно, но опрятно одетая, с испуганно-робким выражением глаз, неторопливыми движениями, производила приятное впечатление.
— Садитесь, пожалуйста! — предложил Константин Семенович.
Приблизившись к столу, женщина посмотрела на разложенные вещи, затем на следователя и, глубоко вздохнув, покорно опустилась на стул.
— Вы знаете, о чем у нас будет разговор? — пододвигая к себе папку с делом, спросил Константин Семенович.
Вместо ответа женщина еще ниже поникла головой, но спохватившись, вскинула на Горюнова свои большие, полные слез глаза.
— А вы разрешите ему передачу, товарищ следователь? — тихо попросила она, приподнимая с колен небольшой узелок.
— Зачем? — строго спросил Константин Семенович и, видя, что женщина не поняла, объяснил: — Он же получает паек. Этого ему вполне достаточно. Или вы хотите сделать его пребывание у нас более удобным?
