— А как ты думаешь, где она напечатана?
— Скорей всего, в «Труде». Там что-то насчет клубов…
— А когда она напечатана?
— Ну, это трудно сказать. Неделю, месяц назад.
— Напечатана она в «Известиях» в тысяча девятьсот тридцать пятом году. Автор Крупская.
— Да не может быть! — с удивлением протянул Борис Михайлович и расхохотался. — Ай да Костя! Ну и поймал!
— Боря, а ведь это не так смешно! — с упреком сказал Константин Семенович. — Двадцать лет прошло…
— Я смеюсь не потому! Очень неожиданно получилось. Ты мне дай переписать. Я где-нибудь в докладе грохну. Очень эффектная штука! А смешного тут, конечно, ничего нет. Двадцать лет говорим о воспитании, а никаких особенных перемен.
— Ты ошибаешься, Боря. Перемены есть. Вспомни! В тысяча девятьсот тридцать пятом году вышла «Педагогическая поэма». Макаренко показал результаты своей работы. Ему удалось провести в жизнь ленинские принципы коммунистического воспитания. Макаренко, конечно, было трудно. Чиновники ему сильно мешали, но всё-таки он мог работать. А ведь Макаренко был не один. Сколько талантливых педагогов работало в школах, и делали они большое, интересное дело. Рождалась новая педагогика… И вдруг наша школа почему-то свернула на старую, проторенную дорожку… Что у нас сейчас? Что-то вроде копии старой гимназии.
Константин Семенович замолчал, налил в рюмки вина и пододвинул гостю.
— Ну может, и не совсем так… Но говори, Костя, говори. Мне это всё ужасно интересно.
— О школе я, действительно, много думаю. Особенно в последнее время.
— Ну, а почему ты ушел? Ты же мне говорил, что работал после войны в школе имени Ушинского.
— Я не ушел, Боря. Меня ушли… В пятьдесят первом году. Правда, по собственному желанию, но был вынужден подать заявление.
— Но почему всё-таки?
— Не сработался с начальством. Не сошлись характерами, как говорится.
Прежде чем выпить налитую рюмку, Борис Михайлович погрозил ему пальцем:
— Характерами! Знаю я тебя, голубчик. Ну, а за что выпьем?
— За новую школу.
— Согласен. За твою.
— То есть как это за мою?
— За новую школу под твоим руководством.
— В мечтах.
— Нет, нет, ты, пожалуйста, не увиливай. Как раз мы решили снять одну…
— Ну что ты, Боря! Какой же я директор школы! Я педагог…
— Именно поэтому ты мне и нужен. Сейчас другое время, Костенька.
— А что изменилось?
— Не валяй дурака… что изменилось? Газеты читаешь?
— Мало ли что в газетах пишут!
Они стояли друг против друга с рюмками в руках, не решаясь выпить, словно от этого зависело согласие одного и успех предложения другого.
