Он довольно долго пребывал в блаженном забытьи, перебирая в памяти сладостные мгновения их ночи. Лучи зимнего солнца — слабая имитация летнего тепла — нежно касались его лица. Он уловил легкий порыв ветра, ворвавшегося во внутренний дворик. Что-то прошуршало в кустарнике рядом с ним. Птица, наверное голубь, подумал Хадсон, не открывая глаз. Шуршание раздалось ближе. Где-то неподалеку хлопнула дверь, и женский голос позвал:
— Викки!
Рей открыл глаза и в двух шагах от себя увидел маленькую девочку. Она стояла, устремив на него шоколадные глаза, и перебирала руками полы синего форменного пиджачка с вышитой на нем школьной эмблемой. Короткая юбка и белые гольфы дополняли форму. Он моргнул, но не шевельнулся, боясь напугать ее. Откуда она взялась?
— Меня зовут Викки, Виксен Бернини, — произнесла девочка, наклонив голову и искоса глядя на него. Она быстро шагнула, нагнулась и, прежде чем он успел что-либо сообразить, надела на его запястье наручник. — Ты арестован, — торжествующе сказала она.
Хадсон невольно улыбнулся. Девочка совсем не боялась его и нисколько не была смущена.
— Ты победила, я сдаюсь. — Через плечо девочки Рей увидел Хилари, которая пересекала двор, спеша к ним.
— Вы имеете право хранить молчание, — сообщила Викки. — А мы вынуждены позвонить вашей маме.
— Викки! — Взгляд Хилари был странно напряжен. Наверное, что-то случилось. Ведь не могло же ей прийти в голову, что он обидит ребенка. Какая чушь! Он отбросил нелепые мысли и очень серьезно спросил:
— Ты освободишь меня?
— Извини, — проронила Хилари, увидев наручники. — Любимая игрушка.
— Он под арестом! — Викки сделала страшные глаза, показывая на руку Рея.
— Но он не сделал ничего плохого, — возразила Хилари. — Он мой друг, его зовут Рей.
Виксен с интересом взглянула на него.
— Ты когда-нибудь прогуливал школу?
— Нет, никогда, — рассмеялся Рей. — По крайней мере, не очень часто.
— У тебя есть дети?
Прежде чем он успел ответить, Хилари резко сменила тему:
— Дядя Юджин звонил, что скоро заедет за нами. Я хотела приготовить тебе поесть. Ты должна перекусить, прежде чем мы поедем к маме.
Лицо Хилари оставалось серьезным. Рей потом самому себе не мог бы признаться, хотелось ли ему услышать то, что было сказано дальше.
— Викки — дочь Линды, — пояснила Хилари.
— Дочь Линды? — Что-то напряглось в груди Рея. Он изучал лицо девочки, пытаясь уловить сходство.
— Моя мама… в больнице, — запинаясь, проговорила Викки.
— В больнице? — выдохнул Рей. — Но почему?
