Поцелуи разрешали почти все проблемы.
Лето было в полном разгаре. Эйлин готовилась к экзаменам и заполняла анкеты для поступления на курсы учителей. Джоэль тоже засел за подготовку к годовым экзаменам и появлялся бледный, измученный, с красными глазами.
— Давай сходим на какой-нибудь глупый фильм, — предложил он ей как-то вечером по телефону. — Я сегодня едва ли способен на членораздельную беседу. У меня все мозги отсохли.
— Мои тоже, — ответила Эйлин.
— Я займусь их массажем. Но пока тебе придется думать за меня.
В кино он заснул, держа руку Эйлин, и она чувствовала, как в ее душе разгорается чувство тепла и спокойствия. Джоэль так редко бывал тихим и усталым.
Когда зажегся свет, она слегка потрясла его, и он подпрыгнул, как зверь, которого вспугнули.
— О Боже, — воскликнул он. — Я, должно быть, заснул. Пойдем куда-нибудь и выпьем кофе.
— Мне кажется, тебе сейчас лучше пойти прямо домой и лечь в постель, — заботливо сказала Эйлин.
— Чепуха. Немного кофе поставит меня на ноги. Кстати, куда мы поедем во время каникул? У тебя есть деньги? У меня тоже нет.
— Я не думала об этом, — сказала Эйлин.
— Ну, так подумай. Я ведь сказал, что отныне тебе придется думать за меня.
Они зашли в бар.
Эйлин колебалась, помешивая кофе. Она не могла предсказать реакцию своих родителей на сообщение, что она с Джоэлем куда-то поедет.
— Мне бы так хотелось поехать на природу — погулять, полазить по горам, поплавать, — сказал Джоэль, разминая мускулы.
— Но ведь у нас нет денег.
— Мы заработаем немного.
— Мне кажется… — начала Эйлин, — …мои родители захотят, чтобы я поехала с ними.
— Ты не можешь ехать с ними. Я хочу, чтобы ты отдала предпочтение мне.
Когда они вышли из кофейного бара, Эйлин настояла на том, чтобы он ее не провожал. Она задумчиво брела по Квинсферри-роуд и остановилась на мосту, любуясь садами по другую сторону реки и наслаждаясь ее тихим шепотом.
Догадываются ли ее родители о том, что они с Джоэлем уже любовники? Иногда ей казалось, что они принимали это как должное и поэтому просто проявляли тактичность. А временами она думала, что эта мысль просто никогда не приходила им в голову. Она вовсе не желала «дискуссии» о столь щекотливом деле.
Хотя они придерживались высоких принципов поведения, данные вопросы касались не обычных отношений, а уважения, которое все люди должны питать друг к другу. Ее родители никогда не высказывали строгих суждений по поводу моральной неустойчивости общих друзей и знакомых — выражаясь их языком, люди проявляли либо благоразумие, либо беспорядочность.
