— Заставляете даму ждать, — заметил Джейкобс. — Что, посветить? Помощь точно не нужна?
— Сейчас чем занимаетесь?
— Да вот, охраняю мисс Бургойн. А вы что подумали?
Кэшин вернул ему карточку. Джейкобс обошел свою машину сзади и открыл пассажирскую дверь. Вышла высокая стройная блондинка, и ветер тут же разметал ее длинные волосы. Она подняла руку и пригладила их. Кэшин предположил, что ей чуть за сорок.
— Мисс Бургойн?
— Да, — ответила сероглазая красавица.
— Детектив Кэшин. Полагаю, инспектор Виллани с вами уже говорил.
— Да.
— Не возражаете, если мы походим по дому? Только без мистера Джейкобса, вы не против?
— Не знаю, чего и ждать, — сказала она.
— Это всегда трудно, — согласился Кэшин. — Знаете, мы пройдемся по дому, и все. Глядите в оба — и скажите мне, если что-нибудь заметите.
— Спасибо. Ну что ж, зайдем через боковую дверь.
Она двинулась в сторону веранды. С восточной стороны к дому примыкала большая, усыпанная гравием площадка, окаймленная с боков валунами, а в конце — подстриженной живой изгородью. Эрика открыла стеклянную дверь, и они оказались в комнате, выложенной каменной плиткой, где вокруг низких столиков стояли плетеные стулья. Солнце не грело, но в комнате было тепло.
— Скорее бы уж все это кончилось, — сказала Эрика.
— Конечно. Мистер Бургойн хранил деньги дома?
— Понятия не имею. С чего бы?
— Так бывает. Эта дверь куда ведет?
— В коридор.
Они прошли в широкий коридор.
— Здесь спальни и гостиная, — пояснила она и открыла дверь.
Кэшин вошел следом за ней и включил верхний свет. В большой комнате с зашторенными окнами на каждой стене висело по большому рисунку тушью в черной рамке; все они явно принадлежали одной и той же руке. Сильными вертикальными линиями на них были изображены уличные сценки. Ни один рисунок не был подписан.
Широкую кровать закрывал белый плед, поверх которого лежали большие подушки.
— Здесь и красть-то нечего, — заметила Эрика.
Дальше шли две почти одинаковые комнаты, потом ванная и еще одна гостиная, поменьше.
Они вошли в большой холл, высокий, в два этажа, освещаемый естественным светом. Почти все пространство в нем занимала огромная лестница.
— Дальше две столовые — большая и малая, — объяснила Эрика.
— А наверху что?
— Еще спальни.
Кэшин заглянул в столовые. Там все вроде бы было в порядке. У двери в большую гостиную Эрика приостановилась и повернулась к нему.
— Сначала я, — сказал он.
В комнате слабо пахло лавандой и чем-то еще. Свет из окна падал на ковер, перед которым висела порезанная ножом картина. Пятно крови на полу закрывал кусок черного полиэтилена.
