— Подумай все-таки, — предложил Леон. — У меня хорошие зубы.
Кэшин отправился на службу, разобрался с жалобой, которую некий разгневанный человек написал на дерево своего соседа, изучил отчет об изуродованной в парке скамейке. Приходила женщина с синяком под глазом и просила Кэшина разобраться с ее мужем. В пятнадцать минут третьего позвонили из начальной школы и рассказали, что чья-то мамаша увидела, будто кто-то прячется на заброшенной стройке через дорогу от школы.
Он припарковался на расстоянии от школы, прошел вдоль обочины и заглянул через забор. Ничего особенного: желтела высокая трава, беспорядочно валялись бетонные блоки, сквозь фундамент уже пробились кусты. Рядом стоял небольшой фургончик.
Кэшин вошел на стройку и приблизился к машине. Сквозь тонированные стекла ничего не было видно. Он побарабанил по крыше костяшками пальцев.
Ответа не последовало. Тогда он грохнул кулаком.
— Твою мать! — раздался мужской голос.
— Полиция.
В машине зашевелились. Он отступил и увидел, как с откинутого сиденья поднимается чья-то фигура. Потом водительское стекло слегка опустилось, показались глаза под темными бровями и пряди черных волос.
— Дайте человеку поспать!
— Ваша машина? — спросил Кэшин и предъявил полицейский значок.
— Я строитель.
— Да? А что же стройка не кипит?
— Как деньги появятся, так сразу и закипит.
— Вы местный?
— Из Кромарти.
— Выйдите, пожалуйста, из машины и предъявите документы.
— Слушайте, ну заехал поспать на стройку. Это что, преступление?
— Повторяю, выйдите из машины и предъявите документы.
Мужчина повернулся и потянулся за чем-то назад. Кэшин увидел, что кожа у него бледная, — тот был полураздет и шарил рукой, ища одежду.
Кэшин чуть отступил, сунул руку в куртку и на всякий случай высвободил пистолет.
Мужчина в машине неуклюже ворочался, натягивая брюки.
— Понимаете… — сказал он через полуоткрытое окно. — Тут, видите, частное дело. Перерыв на обед, знаете.
— Выходите и надевайте штаны! — потерял терпение Кэшин. — Сэр…
Дверь открылась. Показался худощавый молодой человек, на вид лет тридцати. Он накинул фланелевую рубашку поверх майки и вытянул ноги наружу. На красном носке зияла огромная дыра; он успел натянуть только одну штанину джинсов и теперь прыгал, стараясь попасть ногой в другую и застегивая молнию. На бедре у него рдел прыщ.
Он нырнул обратно в машину, нашарил бумажник, протянул Кэшину.
— Вот… Тут права, кредитка, все такое.
— Положите на крышу, — скомандовал Кэшин, — и станьте вон туда, к сараю.
