Этот человек отличался от всех тех людей, с которыми ей приходилось общаться, она ощущала его незаурядность и страстно завидовала Хэлен, которая с легкостью поддерживала разговор с таким известным человеком. Когда она говорила, Кросби слушал так внимательно, словно она была важной персоной.
Однако, допив кофе, он резко поднялся на ноги, и стало совершенно ясно, что он привык поступать так, как хочет, не считаясь с обременительными приличиями, и не собирается оставаться ни на минуту дольше, чем считает необходимым.
— Спасибо за кофе, миссис Сорис, — вежливо сказал он. Повернувшись к Элизабет, он коротко кивнул и ей, повернулся и вышел как всегда неспешным, но уверенным шагом чуть опустив плечи и засунув руки в карманы брюк.
— О! — выдохнула Хэлен, когда Кросби отошел на достаточное расстояние. — Какой приятный человек!
Элизабет уставилась на нее.
— Приятный? — Она рассмеялась. — Учтивый, возможно, даже терпимый. Но я никогда не назову его приятным.
— Ну, с нами он был любезен, — упрямо заявила Хэлен. Она посмотрела на драгоценный автограф и спрятала его в сумочку. — Это был один из самых интересных разговоров в моей жизни. — Она с упреком посмотрела на Элизабет. — Но почему ты все время молчала? — Хэлен погрозила ей пальцем. — И не вздумай утверждать, что это робость. В конце концов, ведь именно благодаря тебе я получила его автограф.
— Ну, это совсем другое, — отозвалась Элизабет с улыбкой. — Мне нетрудно высказаться, когда дело касается важных для других или меня вещей. — Она вздохнула и поднялась. — А вести непринужденную светскую беседу я не умею.
Хэлен оценивающе посмотрела на девушку.
— Ты знаешь, — медленно произнесла она, — взгляды, которые он бросал на тебя, вовсе не были критическими. — Она засмеялась. — Видимо, беседуя со мной, старой болтуньей, Кросби был благодарен тебе за сдержанность.
Элизабет потребовалось совсем немного времени, чтобы понять: группа, вместе с которой она сошла на берег, вовсе не собирается осматривать достопримечательности. После краткой увеселительной поездки они отправились сразу в бар и уселись вокруг большого стола, словно собираясь провести там весь день.
Именно в такой ситуации девушка более всего чувствовала себя неловко. Легкая болтовня, к которой она не имела ни малейшей склонности, и словесная сексуальная игра между двумя блондинами и четырьмя присутствующими женщинами тяготили ее. Она пыталась выглядеть заинтересованной, до боли в мышцах лица улыбалась, осторожно пробуя незнакомый напиток, более крепкий, чем она привыкла, и наконец почувствовала, что больше этого не вынесет.
