«Наверное, я никогда теперь их не увижу», — с горечью думал Рольф.
На допросе в отделе «СМЕРШ» Рольф Дитман вынужден был рассказать о том, что знает об акции по захоронению трупов восьмидесяти советских граждан, уничтоженных в «душегубке», что слышал об этом от сотрудников оперативной группы, но сам участия в ней не принимал. Ему очень хотелось надеяться, что русские не узнают не только об этом, но и о многих других постыдных в его предательской жизни поступках. Но где-то рядом допрашивали Пауля Херцига, и Рольф мог только рассчитывать на то, что тот его не выдаст. Конечно, он еще не знал, что советская контрразведка, используя опознавательную агентуру, выявила и арестовала многих сотрудников «зондеркоманды», которые могли пролить свет на то, что делал все эти месяцы переводчик Рольф Дитман.
В руках у «СМЕРШ» оказались: гауптшарфюрер[80] Фриц Гаупнер, оперативный работник третьего отдела; переводчики Иван Панневитц и Герберт Рейнгардт; шарфюрер Эмиль Зоннберг, писарь Эберт Штром, эсэсовец с довоенным стажем; десятки изменников и пособников оккупантов из числа бывших советских граждан.
— Ну что ж, Дитман, на сегодня хватит, — проговорил в конце допроса капитан Исаев. Девушка-машинистка, поворачивая валик каретки, вытащила листы с копиркой, просмотрела их и передала капитану. Тот в течение десяти минут вчитывался в протокол, потом протянул эти несколько листков Дитману.
— Распишитесь!
Протокол заканчивался фразой: «Показания с моих слов записаны правильно, мне прочтены, в чем и расписываюсь». Дитман не стал читать текст, а сразу поставил свою подпись.
Капитан, приоткрыв дверь, кликнул конвоира:
— Морозов! Отведи гада!
Глава 4
Тайники «Вервольфа»
— Именно в эти дни, начиная с двадцать четвертого декабря вплоть до самого Дня Трех Святых королей, шестого января, в темноте ночи ходят по Видминнену[81] удивительные существа — медведь, аист и козел. А вместе с ними — музыканты. Они заходят в дома самых богатых жителей и начинают представление: медведь танцует, аист щелкает клювом и клюет молодых девушек за ноги, козел бодает рогами ленивых юношей, а музыканты в это время играют на губных гармониках и на скрипках. Такой шум! От них можно отделаться только бутылочкой крюшона, большим ломтем пирога да куском жареного мяса. А могут еще и деньги потребовать! Вот такой у нас здесь обычай, в Видминнене. Уже много-много лет, а может, и веков.
Старик перестал рассказывать, прислушиваясь к приближающемуся гулу самолетов.
