– Может, ему не нравится работать с футболистами и он мечтает вернуться в свой Дагестан?
– Ни в коем случае! – возразил Денис Петрович. – Я точно знаю, что ему здесь очень нравится. Он перевез жену и троих сыновей в Санкт-Петербург и купил здесь квартиру. Его старший сын уже выступает на юношеских соревнованиях за наш город. Наим всегда говорит мне, что ему очень нравится в нашем городе, несмотря на некоторые проблемы.
– Какие проблемы? – сразу насторожился Дронго.
Григурко нахмурился, поняв, что проговорился. Затем допил холодный чай и, поставив чашку на стол, тихо сказал:
– У каждого человека есть свои проблемы.
В этот момент Григурко позвали, и он, извинившись, поднялся, чтобы пройти к следователю. Дронго поискал глазами Наима Айдамирова. Его мощная фигура выделялась среди остальных. Он был немного ниже Дронго, но гораздо шире в плечах.
– Здравствуйте, господин Айдамиров. – Дронго подошел к угрюмо молчавшему тренеру.
Наим мрачно кивнул. Он помнил, что этого человека им уже представляли.
– Я хотел задать вам несколько вопросов.
– Что вы хотите узнать? – спросил Айдамиров.
– Сегодня утром вы сидели за столом рядом с погибшим?
– Да, сидел.
– Вы что-то заметили? Можете что-то вспомнить?
– Ничего, – ответил Наим, – ничего я не заметил. Я уже рассказал об этом следователю.
– Вы были рядом с ним и должны были видеть, как он наливает себе воду.
– Видел, – угрюмо подтвердил Наим, – он открыл бутылку и налил воды себе и Денису Петровичу.
– Что было потом?
– Ничего. Григурко выпил. Юхнин тоже выпил. Веземан закончил говорить, мы все поднялись и начали расходиться, когда Юхнин повернулся, чтобы допить свою воду, и сразу схватился за горло, как будто выпил кислоты. Я подбежал, чтобы помочь, но уже было понятно, что помочь ему невозможно. Хотя я пытался даже сделать массаж сердца.
– И вы никого не видели?
– Чужих там не было, – подтвердил Айдамиров, – и никто к нашему столу не подходил, если вы спрашиваете об этом. Никто бы просто не успел. Я об этом тоже думаю с самого утра. Из бутылки, которую он открыл, они пили вместе с Денисом Петровичем, значит, в бутылке яда не могло быть. Но он упал, как только выпил воду во второй раз. И это был не сердечный приступ, я в этом разбираюсь. Тогда получается, что его отравили и яд положили в стакан. Кто-то из наших. Не хочу так думать, но по-другому никак не получается. Первый стол был наш, кроме нас троих с Григурко и Юхниным, там сидели наши вратари. Другой стол был с правой стороны, там тоже все наши. Но кто-то из них мог, проходя мимо нашего стола, бросить туда яд. Хотя непонятно для чего.
