- Обещаю больше никогда не пользоваться словом как оружием. Честно говоря, я очень хочу стать вашим другом!
Тон последней фразы Гелвина Торпа заставил Девину посмотреть на него с удивлением. Во взгляде его серых глаз не было и следа враждебности, и он был мягким и внимательным. Полоса отчуждения была преодолена. Девина вдруг почувствовала неожиданную теплоту и покой. Ей захотелось сказать что-нибудь приятное Гелвину Торпу, но леди Тейлор встала из-за стола и увела их с Нэнси-Мэй из обеденного зала.
Нэнси- Мэй и Джейк ушли прогуляться по палубе, а Девина, которую утомила необходимость играть роль мисс Вандерхольц, отдыхала в одиночестве в каюте. Она пыталась осмыслить события последних дней. Вспоминая свое появление на публике, девушка решила, что особое отношение пассажиров к ее персоне вызвано исключительно любопытством, поскольку все восприняли ее как дочь миллионеров Вандерхольцев. А Нэнси-Мэй, обедая за столом капитана, привлекла внимание многих мужчин и имела шумный успех. По мнению Девины, все они, несомненно, были очарованы ее веселым нравом и привлекательной внешностью. Джейк Стейтен не преминул устроить Нэнси-Мэй сцену ревности и успокоился только после того, как она искренне заверила его в своей любви и преданности.
Поведение Джейка очень раздражало Девину, и она опасалась, что его ревность и несдержанность могут привести к тому, что их план будет раскрыт. А миссис Тейлор оказалась такой доброй и любезной пожилой дамой, что было стыдно ее обманывать, выдавая себя за мисс Вандерхольц.
Даже наметившаяся дружба с Гелвином Торпом не радовала Девину, поскольку его лукавый взгляд казался ей слишком проницательным. Девушка убеждала себя, что мистер Торп просто присматривается к ней как к будущей жене брата, и старалась вести себя так, чтобы не вызвать у него ни малейших подозрений. В разговорах она не забывала употреблять американские слова и выражения и рассказывать своим новым знакомым о том, что ее «компаньонка мисс Каслтон» долгое время жила в Америке, чем и объясняется ее американский акцент.
«Все будет хорошо», - твердила, как заклинание, про себя Девина, мечтая поскорее оказаться в Саутгемптоне.
Затем она вспомнила, что ей придется ехать в замок Милнторпов, и в волнении старалась представить себе, как ее встретят вдовствующая герцогиня и ее сын, обмануть которых будет сложнее, чем Гелвина Торпа.
«Интересно, что он им обо мне расскажет?» - думала Девина, и мысли ее приняли неожиданное направление. Но тут размышления ее были прерваны стуком в дверь.
