— И вы вернулись?
— А ты как думаешь? Я закатила такую истерику, что она до смерти перепугалась. А ты помнишь свой первый учебный день?
— Лучше бы я его не помнил. Моя мать расплакалась, а я так смутился, что разрешил ей проводить меня только до дороги.
— Бедная женщина!
— А как же я? Мне пришлось бы жить с этим позором до окончания школы.
— Какими же несносными мы с тобой оба были!
— Нам было пять лет. Какими еще мы, по-твоему, могли быть?
— Думаю, ты прав.
— Расскажи мне о своем первом поцелуе.
Майри вздохнула.
— Мне было четырнадцать. Это тот ужасный возраст, когда ты притворяешься взрослым, но еще не являешься таковым. Когда поцелуи — это что-то вроде соревновательного спорта с оценками за технику, художественное мастерство и продолжительность. То, о чем ты в красочных деталях рассказываешь подругам. Мальчика, с которым у меня был первый поцелуй, звали Джонатан Пауэлл. У него были прыщи и кривые зубы. Это было ужасно. Разумеется, когда мы с девчонками потом сравнивали свои впечатления, я солгала. А как было у тебя?
— Мне было тринадцать. Ее звали Люси. Фамилию не помню. Думаю, у нее уже был опыт, потому что мне очень понравилось.
— Похоже, ты был не только несносным, но еще и развитым не по годам, — усмехнулась Майри. — Пока ты не успел задать мне следующий по логике вопрос, я предупреждаю, что не стану на него отвечать.
— Хорошо. Тогда, может, ты поделишься со мной приятными воспоминаниями?
— Теми, что греют сердце в тяжелые времена? — усмехнулась она.
— Я не знаю, есть ли у тебя сердце.
— Дурак, — произнесла Майри, но в ее голосе слышалось веселье.
Она никогда так не разговаривала с мужчиной. Темнота словно раскрепостила их, и они могли быть абсолютно честны друг с другом.
— Так и быть, я что-нибудь тебе расскажу. Дай подумать.
Роясь в своей памяти в поисках чего-нибудь значительного, чем было бы не стыдно поделиться с Ником, она неожиданно перенеслась на улицы, где снимался их первый фильм.
— В начале года я вместе с Дэйзи ездила по миру в поисках мест для съемки нашего фильма.
— О беспризорниках?
— Да. Мы ехали их аэропорта в отель, когда Дэйзи велела таксисту остановиться и потащила меня вдоль по узенькой улочке.
Она до сих пор видела это. Чувствовала запах.
— Мы были в одной из богатейших стран в мире, в нескольких метрах от фешенебельных магазинов, где женщины вроде меня покупали себе сумочки ценой в несколько тысяч долларов, ресторанов, где мы лишь слегка притрагивались к дорогим блюдам, боясь прибавить пару фунтов. Там мы увидели ребенка, маленькую девочку по имени Рози, которая копалась в мусорном контейнере в поисках объедков.
