— Эй, там, как насчет того, чтобы открыть окно? — Зак слабо махнул Люсьену. — В этих чертовых курительных комнатах человек задохнется, а никто и не заметит.
— Вы желаете, чтобы я потушил сигару, месье Райс? — осведомился Стив Такер.
— Хорошо бы, черт побери! — Закери Райс с трудом перевел дыхание. — Кто хочет курить, пусть идет на улицу!
В следующее мгновение ему стало совестно: он и сам не понял, что это на него накатило. В любое другое время, он и сам бы с удовольствием покурил, ему нравились хорошие сигары. Чтобы загладить собственную резкость, Зак примирительно произнес:
— Не обращайте на меня внимание. Человек может курить, где ему нравится. К тому же, это ваш дом!
— Но вы гость моего дома! — ответил хозяин, и мир, таким образом, был восстановлен.
На самом деле комнаты, в которых сейчас жил Стив со своим слугой, принадлежали французской графине Клеменс, эмигрировавшей в Лондон так же, как и он сам. Графиня была дамой далеко не первой молодости, и Стив Такер заключил с нею достаточно выгодное соглашение, не очень, правда, красивое с точки зрения высокой нравственности, но крайне необходимое ему в тот момент.
Графиня, несмотря на годы, сохранила темперамент молодости, очень любила, когда постель с нею делил какой-нибудь молодой проказник с горячей кровью. Зато за свои услуги Стив имел прекрасное жилье и рекомендации, помогавшие получить долгожданные приглашения на великосветские рауты.
Именно, благодаря графине, он теперь сможет оказаться, за самыми престижными столиками, с самыми богатыми игроками, да еще в такой момент, когда ставки будут особенно высоки.
Благодаря своему дару перевоплощения Стив принят в свете. Его манеры отточены и изящны, словно он один из самых знатных отпрысков знаменитых фамилий. Речь его блестяща и остроумна, как у самых образованных людей. Он прекрасно поддерживал беседу как на английском, так и на родном французском языке, оставляя при, этом впечатление рафинированного аристократа.
Не прошло и часа, как карманы Зака Райса, истощились, словно дождевая туча, вылившая из себя всю воду без остатка. Он написал поручительство на каждый фунт и каждый золотой, еще оставшиеся у него дома. Теперь, после того как он расплатится со своим карточным долгом, ему еще хватит денег на хороший, обед.
Ослабев, чувствуя, что его голова стала чугунной, словно после крепкого перепоя, Зак погрузился в размышления о превратностях судьбы и о пакостных обстоятельствах, в которых он оказался.
