— Вы знали Пушкина?! — вскричала я, роняя книгу на одеяло. — Сколько же вам тогда лет?
Аделаида поморщилась и устало улыбнулась.
— О нет, нет, милочка… О возрасте я не желаю говорить. О чём угодно, только не о годах. И вообще, уже очень поздно, вам уже следует отойти ко сну, моя дорогая. Если вы не спите, потому что опасаетесь меня, — добавила она, словно прочтя мои мысли, — то совершенно напрасно. — Она склонилась и поцеловала меня в лоб. — Доброй вам ночи, дружок, а я… А мне нужно на некоторое время вас покинуть. Постараюсь отсутствовать не слишком долго. А вы засыпайте, моя голубка. Закрывайте ваши усталые глазки и ничего не бойтесь.
Она направилась к двери, а я пробормотала еле слышно:
— Удачной охоты.
Она услышала и обернулась, и её глаза на миг снова тускло замерцали. Послав мне воздушный поцелуй, она ушла.
Оскар позволил мне подышать вольным воздухом неделю, а потом раскрыл свои карты. Слова Аделаиды о каких-то его планах относительно меня не выходили у меня из головы, и вскоре он назвал цену моего освобождения.
Аделаида разложила пасьянс и мудрила над ним уже битый час, а я увлечённо рылась в её библиотеке, находя такие старинные издания, что иначе, чем с восхищением и благоговением перед их возрастом и антикварной ценностью, я их брать в руки не могла. Я с головой ушла в это занятие и вздрогнула, услышав голос Оскара:
— Ну, как ты себя чувствуешь, детка? Тебе нравится здесь?
Он стоял у меня за плечом, в длинном чёрном пальто и белом кашне, в тугих чёрных перчатках и серебристом галстуке. Он ещё ничего не сказал, а я уже кожей почувствовала, что настал час расплаты.
— Ты увлечена чтением? — проговорил он с улыбкой. — Что ж, весьма похвально. По глазам вижу: тебе лучше, ты немного оттаяла… Я рад. Я специально дал тебе отдохнуть и насладиться покоем и свободой: ты столько вынесла, что тебе был просто необходим такой отдых. Но ты, наверно, задаёшься вопросом, как тебе быть дальше, не так ли?
Разумеется, было бы наивно с моей стороны полагать, что я вечно буду сидеть здесь под присмотром Аделаиды, гулять по городу, тратя деньги Оскара, и читать старинные книги. Это были только маленькие каникулы, и они, как видно, подошли к концу.
— Да, в самом деле, пора подумать о том, как я буду жить дальше, — сказала я. — Вы вытащили меня из-за решётки и ничего с меня за это не взяли. Я осталась вам должна.
Он сжал мои пальцы руками в перчатках.
— Ну что ты, детка, ты ничего мне не должна. Я сделал это по просьбе Эйне.
