— Вы здесь просто прелесть, милочка, — сказала Аделаида Венедиктовна, любуясь снимком, который понравился мне больше всего. — Мёртвая невеста — как это печально и прекрасно! — И она выдала длинную фразу по-французски.
Аделаида Венедиктовна была высокой, угловатой и костлявой особой, одевалась в старомодные наряды начала двадцатого века, да и сама она как будто застряла где-то в дореволюционном прошлом. Она то и дело переходила на французский, да и по-русски говорила со странным акцентом, украшала свои причёски старинными гребнями и чертами лица отдалённо напоминала Ахматову. Обстановка в квартире тоже была стилизована под старину, и антикварные вещи придавали этому жилищу очень своеобразную атмосферу. Квартира эта принадлежала, по-видимому, Оскару, а Аделаида Венедиктовна жила здесь и присматривала за порядком. Она была в курсе моих злоключений и очень возмущалась поведением Аллы.
— Какая злая, недалёкая, узколобая особа! А разговаривает, прошу прощения, как базарная торговка. Фи! — поморщилась она, после того как Оскар дал нам прослушать запись его разговора с Аллой о моих похоронах.
И она высказала всё, что она думает об Алле, в самых сильных и звучных французских выражениях.
— Бедная, бедная малютка, — продолжала она уже по-русски, гладя меня по голове холодной рукой. — Сколько же вы выстрадали! Ну, ничего, теперь вашим страданиям настал конец.
Аделаида Венедиктовна, как вы догадываетесь, была третьим хищником, с которым я познакомилась, считая Эйне и Оскара.
— Значит, завернуть в мешок и закопать, — повторила я слова Аллы. — Я хочу отправить ей эти фотографии, пусть увидит, как меня похоронили.
— Это можно устроить, — улыбнулся Оскар.
2.5. Знакомство с городом и новая причёска
В пасмурный февральский день я бродила по улицам незнакомого города, мёртвая и свободная. Задумчиво падал крупными хлопьями снег, и мороз был не очень крепкий: пахло весной. Шагая по сонной и пустой улице со старыми домами дореволюционной постройки и с голыми заснеженными деревьями, я дышала воздухом свободы, хотя и была мертва и похоронена. В моём кармане хрустела пачка денег: Оскар выдал мне на мелкие расходы. (В отличие от Эйне, он деньгами пользовался, и у него их, по всей видимости, было много.) На мне красовалась короткая курточка на меху, белая вязаная шапочка, джинсы и высокие сапоги — всё это тоже оплатил Оскар, так как доступа домой, где остались мои зимние вещи, у меня больше не было. Там остались все мои книги, мой стол и стул, моя кровать, мой компьютер и мои диски с музыкой и фильмами; всё это стало прошлой жизнью, но я ещё вспоминала её. Алле досталось недурное наследство от двух покойников — вся наша квартира целиком.
