Распахнулась дверь, и Володя, тетя Паша и дежурный милиционер вошли в кабинет.
Тетя Паша все время держала мальчика за руку — и в милицейской машине, и даже тут. Она доверяла только себе, так как прочла слишком много детективов и знала, что преступник может убежать в самую неподходящую минуту.
— Я его поймала. Сама. Товарищ… Какой вы чин имеете?
— Полковник, — подсказал ей дежурный и виновато посмотрел на Ивана Михайловича.
— Полковник так полковник, мне все равно, я невоеннообязанная, продолжала тетя Паша. — А все равно поймала я!
— Успокоитесь, успокойтесь! И отпустите мальчика. Тут он уже не убежит, — попытался усадить ее на стул Иван Михайлович.
— А если выстрелит? — не сдавалась тетя Паша. — Помните, как в том романе? Потом опять его искать придется. Опять же мне.
Но вдвоем с дежурным ее все же удалось усадить.
Володя спокойно сел рядышком, да еще положил ногу на ногу. Он решил немного посидеть, чтобы все убедились, что не он украл эти сторублевки. Напротив, он даже наказал того преступника. Сейчас во всем разберутся, а потом прощайте… Он нащупал стеклышко и успокоился.
— Смотрите! У него наган в кармане! Возле кассы не успел достать, а тут может выстрелить! — выпалила тетя Паша.
— А ну-ка, лейтенант, взгляните на его наган, — приказал Иван Михайлович.
Лейтенант направился к Володе.
Дело становилось опасным, и Володя решил действовать.
Быстрым ковбойским движением он выхватил стеклышко. Старушка ойкнула и раньше времени лишилась чувств. И, наверное, больше чем на полчаса.
Лейтенант рванулся, но Володя успел прыгнуть в сторону и посмотрел на него сквозь стеклышко.
Лейтенант застыл в прыжке и стал медленно оседать на пол.
Володя победно улыбнулся и перевел свой взгляд на полковника.
Но что такое?! Полковник почему-то не гипнотизировался. Что же произошло?
— А! — завизжал от страха Володя и сразу же оказался в крепких руках. Он же не знал, что взгляду Ивана Михайловича был не страшен никакой гипноз.
Странная получалась картина. Старушка без чувств лежала на стуле. Лейтенант распластался, как убитый. А на полу сидели взрослый и мальчишка. Взрослый, да еще с полковничьими погонами, радовался, как дитя, перекатывая на ладони совершенно неприметное стеклышко, за которым и нагибаться-то не стоило бы. А мальчик смотрел на него взрослым печальным взглядом.
