RANDOM LYRIC:
HOOLIGAN’S HOLIDAY
Drop dead beauties
Stompin’n up a storm
Lines of hell on our face
Bruised bad apples
Crawling through the night
Busted loose and runaway.
8 февраля, 1987.
Вэн Найс, 2 утра.
Боб Tиммонс приехал сегодня на репетицию. Я понятия не имею, кто его прислал. Он спросил меня напрямик, употребляю ли я. Конечно, я все отрицал, сказал, что иногда развлекаюсь на вечеринках, нюхаю кокаин и выпиваю, но могу остановиться в любой момент, когда захочу.
Я не знаю, поверил ли Боб мне или нет. Но я не позволю ему поместить меня в реабилитацию снова – я лучше убью его сначала … или убью себя …
НИККИ: Боб Tиммонс и Док MакГи упекли меня и Николь в реабилитационную клинику летом 86–го. Я ненавидел это, и это было кошмаром. Психотерапевты продолжали говорить о Боге, и в те дни я согласился со своим дедушкой – Кому нужен Бог, когда у тебя есть пикап Шеви (Chevy pickup) и дробовик с 12 калибром?
Я продержался три дня. Одна медсестра продолжала говорить со мной о Боге, пока я не вскочил и завопил, «К черту Бога, и тебя тоже!» Медсестра велела мне сесть и успокоиться, так что я плюнул ей в лицо, выпрыгнул из окна и отправился домой пешком – благо клиника находилась в нескольких кварталах от моего дома. Боб следовал за мной в своем автомобиле, пока не пообещал мне не отвозить меня обратно в реабилитацию. Он подвез меня домой, и я показал Бобу свою ритуальную комнату – мой туалет при спальне. Все было покрыто грязными следами от испорченных ложек, и Боб и я провели несколько часов, чистя комнату. Мы собрали все пакетики с дозами кокса, таблетки, выпивку и шприцы, и избавились от них. Единственной вещью, с которой я не смог расстаться, было мое оружие. Я обещал Бобу, что могу сделать это самостоятельно; мне не нужна реабилитация. Через пару секунд после отъезда Боба, я звонил по телефону. Джейсон привез кокаин и героин час спустя.
Когда Боб вернулся, я не стал его впускать. Я лежал на полу в зале, говоря с ним через щель под входной дверью, с моим 357 (револьвером), заряженным и с взведенным курком. Он умолял меня вернуться в реабилитацию, а я говорил, что скорее умру, чем вернусь туда. Я сказал, что выстрелю в себя, если он попробует войти.
В результате я вернулся к кокаину, Боб никогда не больше не вернулся. Это были только я и мои демоны, все по–прежнему.
Николь оставалась в реабилитации в течение нескольких недель и вылечилась. Она и я были неразлучными нарко–друзьями, не бросающими друг друга, но после ее излечения нам нечего было сказать друг другу. Теперь мы были будто незнакомы. Мы встречались только из–за любви к наркотикам, и как только она прошла, ничего другого у нас не осталось. Так, что этому настал конец. До поры до времени …
