Траутмэн по–прежнему молчал. Он очень долго смотрел, потом показал на рану Тисла.
— Это? Вы об этом? Но я же говорил. Ваша школа хорошо его обучила. Боже мой, какая у него реакция.
Взрыв встряхнул, казалось, весь город, небо осветилось.
— Цистерны взорвались, — злобно пробормотал полицейский.
Вернулся Керн.
— Его там нет.
— Знаю. Я хотел об этом вам сказать.
— Мои люди ищут его. Он оставил след — кровь.
Послышался крик со стороны дома:
— Он пошел по детской площадке!
— Не кричи так громко, ты же его предупреждаешь!
— Не беспокойтесь, — сказал Тисл. — На детской площадке его нет.
— Откуда у вас такая уверенность? Вы же здесь довольно долго пролежали. Сейчас он может быть где угодно.
— Нет. Необходимо представить себя на его месте. Нужно притвориться, что вы — это он. Он ползком пересек детскую площадку, перелез через изгородь и сейчас лежит в кустах куманики. Я сбежал от него по таким зарослям, в лесу они прямо–таки бесконечные, а сейчас он пытается сделать то же самое, но он тяжело ранен. Вы не можете себе представить, какая у него в груди боль. Там стоит какой–то сарайчик, его сделали дети, вот к нему он и ползет.
Керн, хмурясь, вопросительно посмотрел на Траутмэна, потом на стоявшего рядом полицейского.
— Что с ним было в мое отсутствие? Что вообще происходит?
Полицейский как–то странно покачал головой.
— Ему кажется, что он — тот парень.
Керн опустился на колени рядом с Тислом.
— Держитесь, скоро прибудет врач. Очень скоро. Я обещаю.
— Это неважно.
— Держитесь. Пожалуйста.
Завывая сиренами, подъехали две огромные пожарные машины, быстро выскочили пожарники, разматывая шланги.
Опять донесся крик со стороны дома:
— Он пересек площадку! Везде кровь! Там какое–то поле и кусты!
— Не кричать, я сказал! — Потом Тислу: — О`кей, сейчас узнаем, правы вы были или нет.
— Подождите.
— Он скроется. Я должен идти.
— Нет. Подождите. Я хочу, чтобы вы мне пообещали.
— Я уже обещал. Врач скоро прибудет.
— Нет. Другое. Вы должны мне обещать. Когда найдете его, я хочу увидеть его конец. Я имею право. Я слишком много вынес, чтобы не видеть конца.
— Иисусе. — Керн изумленно покачал головой. — Иисусе.
— Я выстрелил в него, попал и сразу перестал его ненавидеть. Мне теперь его просто очень жаль.
— Да, конечно.
— Нет, не потому, что он в меня попал, нет. Само по себе это не имеет значения. Если бы он в меня не попал, мне все равно было бы жаль. Только обещайте, что я увижу его конец. Это мой долг перед ним. Я должен быть с ним до конца.
