— Сэм, что это с лесом такое?
— Боюсь ничего хорошего, надеюсь, пронесёт.
— И что это?
— Давай о другом поговорим, это не стоит упоминать, накликать можно.
— Хорошо. Тогда вернёмся к нашему перечислению: во-первых было, теперь во-вторых, ты в нашей "семейке" (ну, мы так обозникам представились) теперь единственный мужчина. Задумайся о том, как я одна справлюсь с раненым "мужем", с ребёнком, и тем более с подкинутой, тобой между прочим, наглой заразой.
— О да, — засмеялся Сэм, — один на один с Бумером тебя оставлять с моей стороны просто свинство!
— Точно.
— Я ведь зачем его взял: думал, от меня неприятности, от него неприятности, и они друг друга нейтрализуют.
— Типа, клин клином вышибают? — спросила я, думая, что придётся пояснять.
Но мальчик понял, кивнул — либо моя способность сработала как надо, либо у них есть похожая поговорка.
— Нет, дружок, Бумер вряд ли поможет, разве что неприятность в квадрате получится. Тут плюс на минус надо.
— Плюс на минус? — задумался паренёк. — То есть мне надо найти кого-то, наделённого удачей. А это мысль. Только где его найдешь…
— Может, и найдём, не расстраивайся раньше времени, — я растрепала волосы на его макушке и продолжила. — В-третьих, ты же сам хотел перевести какой-то документ, а как ты это сделаешь, если сейчас трусливо сбежишь.
— Я не трус!
Ага, повелся! Все мальчишки одинаковы!
— А как в вашем мире называется тот, кто бежит от опасностей? — насмешливо поинтересовалась я.
— Я ж о вас забочусь! — возмутился паренёк.
— О нас ты сможешь позаботиться, только оставшись! Как я поняла, в этом мире трудностей и опасностей хоть отбавляй. А как ты сможешь нам помочь, если геройски сбежишь?
— Да, останусь я, останусь, — улыбнулся Сэм, — ты только потом не пожалей.
— Не буду! — пообещала я.
Вот это точно не буду: по мне, лучше сожалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал.
Ильсан
Когда стражники ушли, Эйри метнулся к двери и застыл там, внимательно прислушиваясь. Меня уже некоторое время терзают смутные подозрения — проверить их что ли? Я подобрался поближе, делая вид, что тоже интересуюсь, происходящим в коридоре, подождал маленько, и как схватил его…
— Ты что делаешь, зараза малолетняя? В конец обнаглел?! Чуть самый главный для эльфа орган не оторвал! — зашипел эльф, поворачиваясь ко мне и делая страшные глаза, в которых, тем не менее, прыгали задорные лингрятки[34]. Да какое там прыгали! Скакали как безумные, отталкивали друг друга, чтобы выбраться на первый план и показать мне язык. — Придётся на правах отца привить тебе нормы поведения! — заявил он, хватаясь за ремень, скрепляющий на талии изящную длинную, до середины бедра, зеленую рубашку.
