— Это что, теперь никто не войдет и не выйдет? — поинтересовалась я у ведущего.
— Точно, — кивнул тот.
— А как оно работает? Вы маг?
— Нет, я не маг. Поле любой может включить, главное иметь ключ, — сообщил мужчина. — А работает, да, с помощью магии.
— Удобная стоянка, — похвалила я.
— Точно, тут многие останавливаются, у кого ключ есть.
— И сколько это стоит?
— Ключ — дорогой. А ночевка бесплатная, главное, к следующим путникам всё приготовить: хворост там, лежанки, мусор убрать.
— И много таких стоянок по пути?
— До Поста больше не будет. А так они не часто, но попадаются.
Самое чудесное в этом славном местечке знаете что? ТУАЛЕТ! Кто бы знал, как мне кусты уже надоели — а вдруг кто увидит, а вдруг кто укусит! А тут такая же, как у нас в деревне, деревянная будочка с дырой в полу. Очищается она, как мне потом Сэм объяснил, магически, раз в несколько дней. В общем, отдыхай — не хочу. Интересно, а над чем это они там все ржут? Или в этом сооружении стены непрозрачные только изнутри, а снаружи всё прекрасно видно? Им здесь что, кино что ли? Сами понимаете, выскочила я оттуда далеко не в радужном настроении — весь кайф испортили, гады!
Смех раздавался от нашей повозки, где и столпился народ. Что же там происходит? Ну, я так и знала, без этой чёрной заразы не обошлось. Видимо, Сэм вытащил Зара из корзинки и уложил на сложенное одеяло на коробки. И теперь Бумер развлекался тем, что показывал малышу длинный узкий язык, пытаясь лизнуть того в нос, а Зар с совершенно серьёзной мордашкой этот язык ловил. И, похоже, это ему уже не раз удавалось — каждый такой захват сопровождался очередным взрывом хохота.
У меня внутри всё прямо закипело от возмущения: развлечение себе нашли, гады! Я встала между малышом и конём:
— Бумер, кыш отсюда!
Злобно сверкнула глазами на остальных и раздражённо заявила:
— Весело вам, да? Ладно, это лошадь! А вы-то люди! Вы что здесь устроили? Проваливайте отсюда!
— Сэм, — я повернулась к мальчишке, — ты куда смотрел? А если бы с Заром что-то случилось, вдруг бы он упал.
Но ответить тот не успел, рядом, оттолкнув плечом мальчика, встала женщина с тёмными вьющимися волосами, Красселта, кажется.
— А чего это ребёнок у тебя не улыбается? — спросила она, разглядывая Зара. — Больной что ли?
— Сама ты больная! — возмутилась я. — Чего это он должен тебе улыбаться, что ты скоморох что ли? Вот был бы у тебя один глаз и рожа кривая, тогда б он поржал!
— Ах, ты дрянь! — кинулась на меня Красселта.
