Тут Люля повела носом и бросилась на кухню.
– Ну вот, – покачал головой японский божок, отчего сразу стал похож на китайского болванчика, – нет хоккуиста в своем отечестве. А я, между прочим, только что создал великий сборник хокку, который позволяет найти Две Чаши, где бы их ни прятали. Берите, пользуйтесь.
– Я языка не знаю, – сказала Мерги. – Придется искать переводчика.
– Я не позволю какому-то там переводчику перевирать великие стихи! Лингво-сократус!
Ползающие столбики иероглифов тут же превратились в ползающие строки букв. Теперь они не толкались, а пинались.
Плешивый улыбающийся бог приподнялся и передал листок девочке.
– Авторизованный перевод, – гордо сказал он и поклонился.
– Большое спасибо, – поклонилась Мергиона, стараясь не смотреть на слова, похожие на авторизованных тараканов.
Возникла неловкая пауза. Дубль, который доел последнюю лепешку, призывно косил глазом на дверной проем, сквозь который виднелась реклама «Макдональдс-сан». Запах обуглившихся спагетти, доносящийся с кухни, подсказывал, что здесь гостей больше кормить не будут. Мергиона поняла, что пора найти где-нибудь нормальную столовку и перекусить как следует.
– Мы уже пойдем, – сказала она, поднимаясь. – Спасибо.
– Заходите еще, – поклонился Ямумато.
– Обязательно, – поклонилась Мергиона. – Как только будем проходить мимо…
– Очень рад нашему знакомству, – поклонился Ямумато.
– Взаимно, – поклонилась Мергиона.
– Было очень приятно, – поклонился Ямумато.
– И мне тоже, – поклонилась Мергиона, чувствуя, что попала в резонанс японской прощальной церемонии, и если сейчас чего-нибудь не произойдет, она будет раскланиваться с Ямумато до старости. Мерги покосилась на Дубля и заметила, что тот тоже начинает наклоняться. Даже Рука Помощи попыталась изобразить старинное восточное ритуальное помахивание.
В комнату вошла хмурая Люля, держа в руках обуглившуюся кастрюлю. Японский бог на мгновение прервал поклоны, и путешественники почти бегом покинули сцену гастрономической трагедии.
На улице Мергиона окликнула какого-то старика, сидевшего спиной к дверям Ямумато.
– Не подскажете ли вы… – начала она. машинально поклонившись.
– Ну наконец-то вы наелись! – сказал старик, оборачиваясь. – Югорус уже извелся весь.
Отца Браунинга было почти невозможно узнать в кимоно и под вежливой японской улыбкой.
