Железные рыцарские перчатки попытались ухватить Висельника.
– Маршрукти! – завопил Утопленник. – В смысле маршрутки! В Глазго маршрутные единороги ходят!
– О чем спор? – поинтересовался Парашютист, который на этот раз вылетел снизу и сейчас дергал застрявший в полу парашют.
– Пейджер собралась в Эдинбург, – сказал Утопленник, – а туда лучше всего на маршрутке.
– Глупости! – Отравленник вытащил из ножен ржавый двуручный меч с клеймом «Second Hand» и сунул его обратно. – В маршрутке придется неделю ждать, пока наберется полный салон. До Эдинбурга Пейджер не доберется ни в коем случае, но если уж подвергать дитя неоправданному риску, то только на рейсовом драконе.
– Да сейчас в каждом драконе по десятку джиннов-террористов! – возмутился Висельник. – Уж лучше на попутках!
– А к чему такие сложности? – удивился Парашютист. – Я только что из воздуха. Ветер попутный…
– Идиот! – дружно закричали остальные привидения. – Живые не могут сами летать по воздуху!
– Какие проблемы? – пожал плечами Парашютист. – Давайте ее убьем.
Многоголосый стон прокатился по коридорам Первертса.
– Когда-нибудь он сведет всех нас в могилу! – просипел Отравленник, выскакивая из рыцаря. – Ты что, предлагаешь отравить бедную девочку только для того, чтобы она съездила в Эдинбург?
Обезлюдевшие доспехи пошатнулись и грохнулись об пол.
Мергиона поежилась. Чтобы успокоиться, она вспомнила слова Джеки Чана: «Только сильные духом могут победить духов».
– Зачем эти ужасы? – сказал Парашютист. – Пусть заберется на башню – и вниз. Если страшно, могу парашют одолжить.
– Если б Незамерзающий Каток не замерз, – сокрушенно вздохнул Утопленник, – еще можно было бы подумать. А так… Даже не знаю…
Мергиона поняла, что сейчас станет свидетелем еще одного спора, столь же актуального, сколь бессмысленного.
– Большое спасибо, – твердо сказала она, – вы мне очень помогли, но я справлюсь сама.
Девочка решительно прошла сквозь удивившегося Висельника и направилась к выходу.
– Сама справится? – задумчиво произнес Утопленник. – Интересно, как?
– Может, зако-о-олется? – предположил Парашютист, и коридоры Первертса заполнились причитаниями, театральными стонами и трагическим смехом призраков.
