Едва войдя, он вспорол ткань рукава, достал и передал Кэрдин письмо наместника юга Эрендорна, более того, написанное им собственноручно.
Собственноручное письмо Эрендорна удивило Кэрдин чуть ли не больше, чем трезвость Аркара. Как-никак, из родственников Кэрдин, кроме неё, почти никто никогда не пишет ничего сам (хотя, все умеют). Даже на личных письмах вместо подписи ставится печать. Эрендорн же даже на данном фоне, выделялся. Он вообще предпочитал даже бумаг со своей печатью не оставлять, предпочитая решать все важные вопросы путём личных переговоров. К тому же, у него хватает молчаливых и верных слуг с прекрасной памятью, способных умереть под пыткой, но всегда передающих слова Эрендорна только тому, кому он повелел их передать.
Эрендорн ничего не забывает. Помнит он и о прекрасной памяти единокровной сестры. В детстве Кэрдин часто видела написанное им.
Письмо деловое. Ни напыщенных фраз, столь любимых придворными писцами, ни перечисления титулов отправителя и адресата.
Солдатом Эрендорт не был, но писать по-солдатски кратко, умеет.
"Кэрдин, всё очень плохо. Вешаю святош — их меньше не становится. И все называют меня узурпатором. Столица грозится выслать войска — я объявил себя командующим. Мои наместничества присягнули. Ты, думаю, тоже привела своих к присяге. Нам надо встретиться, и договориться о совместных действиях, иначе нас разобьют по-одиночке. Со мной согласен Претт, но он формально присягнул им. Из центральных провинций уже бегут. В приграничных городах — резня. Это только начало. В "Священном" совете боятся только меня и тебя, и рассчитывают посеять между нами вражду. Не верь ни одному слову столичных посланцев. Противостоять им мы сможем только вместе".
Подписи нет. Только оттиск перстня Эрендорна. Он скорее умрёт, чем снимет этот перстень.
— Ответ будет?
— Зайди утром. Что-нибудь ещё?
— Да как тебе сказать… В общем, для всех, я еду развлечься в Дреттскую колонию, — "До чего же живучи старые названия" — подумала Кэрдин, — а там твои головорезы. Дай подорожную со своим именем на случай чего.
"Не дурак, — подумала Кэрдин, — именную подорожную может выдавать только канцелярия командующего. Здесь-то любой листок с моей подписью где угодно примут. А вот за пределами наместничества любой листок с моей подписью — улика. Против меня. Чего же ему на самом деле нужно?"
— Кого ты боишься, Аркар? — спросила Кэрдин, сощурив левый глаз. Всем известно — такой прищур не предвещает ничего хорошего. — Ты имперский офицер с подорожной от наместника, естественно, в соответствии с законом, у тебя есть те же права, что и у офицеров другого наместника. Зачем тебе ещё одна подорожная?
