— Это зависит от точки зрения, уважаемый Гюрай, — ответил адвокат-эколог.
— Нет, не зависит. И если бы я не был уверен, то не начал бы этот разговор. Мы с моим братом оказались в ужасном положении. Вы что-нибудь знаете про наши семьи?
— Я слышал, что ваши семьи эвакуированы.
— Вы слышали, — Гюрай Дирбакир вздохнул, — ладно. Я не могу знать, что вы знаете на самом деле, поэтому я расскажу, как это было. Только прошу вас, никому ни слова.
— Не беспокойтесь, я не выдаю секреты клиентов.
— Клиентов? Ах да, конечно, вы же адвокат… Мы обязательно заплатим…
— Стоп-стоп, Гюрай, я не имел в виду деньги. Я сказал только об адвокатской этике.
— Я вам верю, — турок вздохнул, — Дело было так. В самый обычный день наши семьи исчезли. Наши жены. Наши дети. Просто… Просто мы обнаружили, что их нигде нет. Потом, ночью пришли тонтон-макуты капитана Ксеркса. Вы слышали о Ксерксе?
— Капитан Ксеркс? Кажется, он комендант опорного пункта на Норд-Пойнт. И что?
— Это чудовище, — тут Гюрай понизил голос до шепота, — Тонтон-макуты отвели меня и Алтуна, моего брата, в старый форт Кромби. Форт почти разрушен, но там огромные каменные подземелья. Очень плохое место, там живут летучие мыши. Это не простые летучие мыши, а вампиры. Они пьют человеческую кровь.
— Послушайте, Гюрай… — Фоске мягко положил руку на плечо турка, — Летучая мышь — вампир, это просто маленькое хищное млекопитающее. Никакой мистики…
— Капитан Ксеркс, — перебил Гюрай Дирбакир, — Он был там, в подземелье. Он кормил вампира своей кровью, пока разговаривал с нами. Там был слабый красный свет, и мы видели. Вампир сидел на его руке и пил кровь.
— Капитан Ксеркс кормил летучую мышку своей кровью? — переспросил Фоске.
— Да. И он сказал нам: ведите себя разумно, и ничего не случится с вами и с вашими семьями. Потом, его люди иногда передавали нам устные приказы. Про вас приказано говорить, что вы уже несколько дней живете в студио в нашем отеле.
— Ситуация… — произнес адвокат-эколог.
— Капитан Ксеркс — чудовище, — еще раз сказал Дирбакир, — никто не видел его глаз, он всегда ходит в огромных темных очках. И у него лицо бледное, как… Я вообще боюсь говорить про это ночью. Доктор Фоске, нам бы только знать, живы ли наши семьи.
— ОК, — адвокат-эколог поднял левую ладонь, — я сделаю все, что вижу возможным.
— Спасибо, доктор Фоске. Мы заплатим, сколько вы скажете.
— Нисколько. Ноль.
— Но… Доктор Фоске…
— Этот пункт не обсуждается, уважаемый Гюрай. Такие у меня странные принципы.
