'Согласился?' — ошалело спросил себя Том. И тут же ответил: — 'Наверняка. Иначе бы не оставил свой пост… Значит, скоро мой выход…'
Тем временем Оглобля добрался до кордегардии, рванул на себя дверь и скрылся внутри.
'Десятник Гмыря?' — загадал Ромерс. — 'Или кто-нибудь еще?'
Через пару минут из здания вышли сразу четыре(!) силуэта. И не особенно скрываясь, быстрым шагом двинулись к воротам.
'Ого! Про половину стражи Угорь не соврал…' — хмуро подумал граф. И затаил дыхание…
…Следующие минут пять показались графу вечностью: там, в кромешной тьме под надвратной башней, происходило неизвестно что. То ли торг, то ли попытка ареста. Нет, сомнений в том, что Аурон Утерс сможет за себя постоять, у Тома не было. Но неизвестность и желание оказаться рядом с сюзереном жгли его душу похлеще каленого железа.
Поэтому, увидев два снопа искр от кресала, он почувствовал нешуточное облегчение. И, сорвавшись с места, ринулся вниз по лестнице. Впрочем, вбитые за год рефлексы сделали свое дело — он слетел на первый этаж совершенно бесшумно. Наступая точно на шляпки гвоздей, вбитых в ступени. И, оказавшись рядом с замотанным в ковер человеком, лежащим рядом с входной дверью, присел на корточки.
Отогнув в сторону угол плотной ткани, Ромерс нащупал головку иглы, о которой говорил Аурон Утерс, и аккуратно потянул ее на себя.
Мгновение — и пленница тут же забилась в конвульсиях. А из-под кляпа раздалось истошное мычание.
Стараясь не думать о тех ощущениях, которые сейчас должна испытывать бедная девушка, Томас одним движением забросил сверток на плечо, и, открыв дверь, выскользнул на улицу…
…— Деньги! — в хриплом шепоте одного из стражников, стоящих у герсы городских ворот, звучала неприкрытая алчность.
— Отдам ЗА ВОРОТАМИ. Как и договаривались… — отозвался Ронни. — Половину вы уже получили…
— Четыре золотых — маловато… А вдруг это какая-нибудь дворянка? — поддержал товарища второй солдат. — Думаю, надо накинуть еще столько же. За риск…
— Уговор дороже денег… — усмехнулся Утерс, видимо, ничуть не удивленный тем, что его собеседники пытаются поднять цену за свои услуги. — Впрочем, я могу заплатить вам восемь золотых. Но в следующий раз пойду через Восточные…
— Копыто, Лапоть! Бегом к вороту! Поднимите решетку… Живо… — зашипел Грива, мгновенно сообразив, о чем именно говорит Серый. — Мои люди пошутили… Уговор есть уговор… Не обижайся, брат…
'Брат…' — прижимая к себе бьющуюся пленницу, мысленно поморщился Томас. — 'Знал бы ты, кто перед тобой стоит… Впрочем, скоро узнаешь…'
