— Мама не хотела, чтобы, знали о ее тяжелой болезни, — закончила она свою исповедь.
— И поэтому ты все держала в секрете? — произнес он, снова глядя на счет. Было видно, что новость произвела на Дэвида ошеломляющее впечатление. — Но ведь это целое состояние... — Не закончив фразу, он поднял глаза и, заскрипев зубами, пробормотал себе под нос фразу, которую не каждая женщина осмелилась бы повторить. — Значит, ты согласилась переспать со мной... родить... только для того, чтобы... Проклятие! Ты обязана была сказать мне!
Айрис опустилась на кровать.
— И как бы я это сделала? "Пожалуйста, дорогой, дай мне некую приличную сумму, чтобы я могла оплатить счет за лечение матери... Конечно, мне не по силам будет вернуть тебе эти деньги, но ведь ты очень добрый, правда?" — Она скорчила язвительную гримасу. — К вам не так уж легко подъехать, мистер Стронг. Как-никак, я дружила с Мейбл, а не с ее мужем. У нее тоже не было таких денег. А если бы и были, я бы все равно не осмелилась попросить...
— Но ты могла сказать мне потом... после того, как мы... — Он выразительно посмотрел на ее невинное лицо, прошелся взглядом по атласному халату, который, распахнувшись, обнажил стройную белую ногу. — Хорошенькая история, нечего сказать! Если даже такая близость, как у нас с тобой, не предполагает откровенности.
— Да какая откровенность?! — едва не закричала Айрис, надменно вздернув подбородок. — Ведь это было всего лишь... — Она хотела сказать "соглашение", но побоялась, что голос дрогнет от боли, и быстро сменила тему: — Ты с самого начала шантажировал меня и непременно воспользовался бы своим профессиональным опытом... Но дело даже не в этом. Как бы себя чувствовала мама, если бы узнала, что своим пребыванием в больнице она обязана благотворительности совершенно чужого человека?
— Думаешь, ей было бы легче, знай она, каким образом ее дочь заработала эти деньги?
— Ты ведь не скажешь ей? — В глазах Айрис мелькнул панический ужас. Дэвид сунул счет обратно в ящик. — Не скажешь, правда? — умоляюще повторила она.
— Так она еще не знает о ребенке? — поразился Дэвид.
— Нет, — прошептала Айрис.
— И когда же ты собираешься ее просветить? — Лицо мужчины окаменело.
— Пока не знаю... — Она встала с кровати и принялась грызть ноготь.
Судя по участившемуся дыханию, Дэвид был очень недоволен.
— Ты у нас мастер по уверткам и недомолвкам, правда? — с досадой проворчал он.
— Вовсе нет, — устало возразила Айрис. — Скажу как-нибудь... — На самом деле, она боялась и думать о том, как во всем признаться матери.
