Неожиданно сзади раздался чей-то громкий голос:
– Не, в натуре, это беспредел какой-то! Ни за что ни про что уважаемого человека на парашу отправляют спать!
Откуда-то со шконки сорвался среднего роста крепыш с багровым рубцом под глазом.
– Э-э, братья-славяне, да тут наших собираются бить!
Нашелся еще один смельчак, который тоже встал рядом со мной. Больше храбрецов не оказалось. Зато по камере прошел характерный гул – это арестанты выражали свою поддержку. Во мне они видели человека, способного сбросить чеченское иго. И хотя подавляющая часть толпы боялась напрямую принять мою сторону, чеченский авторитет решил, что обострение конфликта может серьезно ему навредить.
– Что здесь случилось? – пытаясь подавить в себе гнев, спросил тот, кого называли Назимом.
Таир стал что-то объяснять на своем родном языке, но Назим остановил его и приказал продолжать на русском.
– Место ему, видите ли, не понравилось. Типа, не по рангу…
– И совсем не по рангу петушиный угол, который ты мне показал, – добавил я.
– А кто ты такой, чтобы требовать себе хорошее место? – резко спросил Назим.
– Я Самсон, – повторил я.
– Самсон, Самсон… Что-то знакомое.
В глазах чеченца я увидел, что тот только пытается изобразить, что знает мое имя, хотя на самом деле все было наоборот. Такие, как он, никогда не добиваются своего авторитета за счет понятий, а всегда – за счет силы. Поэтому их нигде не уважают.
В то время, пока Назим вспоминал якобы знакомое ему имя, к нему присоединился Алик. Теперь чеченцев было пятеро против нас троих. Но джигиты все же не решились вступить в бой.
Наконец главный чеченец разродился:
– Сам себе место ищи!
И вместе со своими телохранителями скрылся в своем углу.
По идее, в тот момент я должен был сорвать одеяла и выгнать чеченцев с их насиженных мест. Но я понимал, что сил у меня для этого не хватает. Неизвестно, поддержит ли меня снова толпа. Да и эти два смельчака могли изменить, если чеченцы смогут отбить нападение и возьмут верх…
– Ну, ты крутой! – с восхищением смотрел на меня крепыш с багровым рубцом под глазом. – Я слышал про тебя, Самсон. А я Окунь, не слыхал?
– Нет, – честно признался я.
– А я – Кувалда!
Это был здоровенный детина с круглым и по-деревенски открытым лицом. Именно он бросил клич братьям-славянам. Он же на пару с Окунем поддержал меня в нужный момент.
Кувалда протянул мне свою огромную мозолистую руку. И я пожал ее. Трудно было представить, что было бы со мной, не поддержи меня эти парни. Но так же трудно оказалось предположить, что будет дальше даже при поддержке с их стороны. Чеченцы не зря отличаются жестокостью и коварством, так что расслабляться нельзя.
