Такая трактовка личности и ее души возможна лишь в антисциентистской парадигме социально-гуманитарного знания, коренным образом отличающейся от сциентистской психологии начала ХХ века. Большинство научных школ, формировавшихся в этот период, рассматривали человека в качестве субъекта, ориентированного на внешнепредметную деятельность, смысл жизни которого сводится к овладению внешним миром, его материальному преобразованию, рациональному упорядочению, контролю и подчинению. Разумеется, отношение к бессознательному у психологических школ, которые рассматривали технологизированное, рациональное познание как наиболее адекватное средство утверждения человеческой исключительности, а технику и производство – в качестве основного поля практической реализации сознательно-созидательной субъективности, было эксплицитно (бихевиоризм, гештальт-психология, деятельностный подход) или имплицитно (фрейдовский психоанализ) негативным. Бессознательная психическая активность плохо согласуется с научно-технической формой рациональной деятельности, ее трудно счесть культурной ценностью или условием мировоззренческой ориентации личности.
Юнгианство, явно тяготеющее к антропологизму, настаивает не только на возможности, но и на необходимости иной формы самоосуществления, основанной на духовных, нравственных или религиозных ценностях. Свобода, спонтанность и иррациональность бессознательных детерминант психэ представляют собой культурно-мировоззренческую антитезу сциентистски-рационалистическому способу мышления. Это сближает аналитическую психологию с персонализмом и экзистенциализмом, а также рядом других философско-психологических концепций, по-новому интерпретировавших глубинную природу процессов, происходящих в психике человека и его душе. Юнг, говоря об истоках своего творчества, заметил: “Я пишу это не как книжник (каковым не являюсь), а как мирянин и как врач, которому было дано глубоко заглянуть в душевную жизнь многих людей” (78, с.115).
Классический психоанализ Фрейда и аналитическая психология Юнга, будучи наиболее известными и авторитетными парадигмами глубинной психологии, сформировали устойчивую систему традиций исследования бессознательного, положив начало множеству дочерних школ и направлений. Примечательно, что в предметном поле постфрейдизма и постъюнгианства не было предложено принципиально новых трактовок бессознательного психического, хотя подходы отдельных авторов (теория объектных отношений М.Кляйн, интерперсональная психиатрия Г.С.Салливэна, теория деструктивности Э.Фромма, архетипическая психология Дж.Хиллмана и др.) содержат оригинальные представления о его генезисе и формах. Дальнейший прогресс в области психологии бессознательного связан с радикальными переменами в методологии гуманитарного познания, и прежде всего – с развитием аналитической философии и укреплением традиций неклассической рациональности в европейской науке 60-80 годов.
