— Ты когда-нибудь была влюблена?
Мэгги долго раздумывала над этим вопросом. И над тем, как на него ответить. Она уже около недели общалась с виртуальным Ромео. Хотя Мэгги считала Пола славным парнем, она продолжала по вечерам переписываться с этим таинственным мужчиной.
Ей нравилось думать, будто таким образом она не отказывается от других возможностей. Но на самом деле она понимала, что относится к Полу не серьезнее, чем к Брайану.
— Мне было бы очень грустно, если бы я дожила до моих лет и не испытала бы нечто подобное.
— Ну, это не совсем ответ на мой вопрос, не так ли?
Мэгги никогда не была уверена в том, что он скажет дальше. Остроумно пошутит или задаст вопрос, на который ей не захочется отвечать. Вероятно, она продолжала общаться с ним именно из-за этой непредсказуемости. Или, может, дело было в старомодной романтике, окружавшей его. Кто знает?
— Мне раз или два разбивали сердце.
Она подняла с пола бутылку воды и уселась поудобнее, поджав под себя ноги, дожидаясь его ответа. На заднем плане играла музыка. Это они придумали для настроения. То он, то она выбирали мелодию-другую или альбом, который им нравился, и проигрывали во время «разговора». Иногда могло показаться, будто они находятся в одной и той же комнате.
Прозвучала нотка соединения с абонентом.
— Недавно?
— Да, совсем недавно.
— Расскажешь о нем?
Вот уж вопрос так вопрос. Насколько она знала, разговор с кем-то «новым» о ком-то «старом» неизменно кончался бедой. Старая головоломка: на сколько можно открывать свое сердце, не вызывая презрения или жалости к себе?
— Рассказывать почти нечего, разве только то, что ничего бы все равно не вышло. — Она снова глотнула воды.
— Иногда мы не понимаем, чего хотим, пока это не оказывается у нас под носом.
Как верно! Мэгги слишком хорошо это знала. Она принялась печатать ответ, но ее перебила еще одна нотка.
— Так почему ты решила, что ничего не выйдет?
— Мне пришлось его отпустить. Я никогда не смогла бы дать этому парню то, что ему нужно.
Он ответил не сразу. Мэгги закрыла глаза и откинулась на подушки. В ушах звучала мягкая мелодия. Кем бы ни оказался ее Ромео, он был романтиком, когда доходило до выбора музыки. Мэгги никогда не была поклонницей классической музыки, но скрипки, казалось, затронули ту часть ее души, которую она прежде отрицала.
