— Шоколадно-вишневое с мятой. — Он взглянул на этикетку. — Интересный выбор.
— Никакого. Я имею в виду, выбора. — Голос ее проскрипел будто ржавый замок.
— Это последнее? Мм... может быть, разделим пополам?
Сара чуть не подавилась от многозначительности его тона.
— Нет, возьмите себе. Приятного аппетита. — Он медленно отступил и положил мороженое в морозильник. — Испугались, Сара?
Она зажмурилась. Испугалась? Ох-ох. Ее охватили такой ужас и такая слабость, что она не могла сопротивляться искушению. Сексуальной улыбкой и колдовским очарованием Дакота Уайлдер явно соблазнял ее.
— Ну конечно, испугались и поэтому днем убежали от меня.
Тон завораживающий. Она резко повернулась и с недоумением заглянула в веселые серые глаза.
— Но я не... Как вы узнали, что это я?
— Невозможно не узнать таких больших карих глаз, даже если они спрятаны под очками.
— А почему вы позволили мне думать, будто не узнали меня?
— Вы так старались не попадаться мне на глаза, что я решил не портить вам забаву. Не хотелось вмешиваться в веселую игру.
— Ну, мне пора идти. Простите.
Дакота обнаружил, что его взгляд непроизвольно застыл на ее мягких, влажных губах. Он обвел ее губы пальцем и услышал, как она шумно втянула воздух, увидел, какими невероятно большими стали глаза.
— Опять убегаешь? — хрипло спросил он. Его палец нежно скользил по подбородку, по шее. Дакота на мгновение остановился, а потом продолжил движение пальца, пока не ощутил ткань ночной сорочки.
Его прикосновения оставляли на коже пылающую тропинку. Сара закрыла глаза, чтобы подавить жгучее ощущение. Но получилось наоборот: след, оставляемый его пальцем, проникал еще глубже. Как могло простое прикосновение вызывать такой жар и такую жажду? Вернулось возбуждение, которое прошлой ночью вызывали его поцелуи. Дыхание стало прерывистым, странное дразнящее тепло сгущалось внизу живота, колени ослабли. Ей так хотелось ощущать его жаркий рот, его твердую, прижатую к ней плоть.
— На этот раз ты так легко не убежишь, сладостная Сара. — (Она открыла глаза и встретилась с его затуманенным взглядом.) — Интересно, какую роль ты играешь сейчас? Викторианской девственницы, как сегодня в полдень? Или сексуальной сирены, как прошлой ночью? — Руки скользнули вниз, к ремню шинели, и ловко расстегнули его. Он раздвинул полы. Сара не сопротивлялась. Не могла. Она беспомощно уставилась в гипнотизирующие серые глаза.
Дакота отвел взгляд. Теперь он изучал, как мокрая хлопчатобумажная сорочка дивно облегает линии ее грудей. Под его взглядом соски бутонами восстали под тканью. Желание нарастало в нем со скоростью мчащегося экспресса. Его собственная пробудившаяся плоть рвалась из ткани джинсов.
