— Наверное, с моей стороны нелепо просить тебя вести себя по-джентльменски, — неуверенно начала она.
— Почему же… Я к вашим услугам, леди, — насмешливо поклонился Гейл.
— …Но сейчас, когда мы вернулись, может, попробуем позабыть все, что случилось на яхте, и…
— …И продолжим наши бракоразводные дела? — хладнокровно договорил он за нее.
— Да. Именно это я хотела тебе предложить.
Последовала короткая пауза. Лицо Гейла было непроницаемым.
— Ты, конечно, была права, — спокойно согласился он. Шагая с Энни по направлению к дому Луизы и Герберта, он оглянулся на нее с холодной улыбкой. Грустная, она следовала чуть поодаль, и тревога в ее душе росла.
— Объясни, в чем я была права, что ты имеешь в виду? — озабоченно спросила Энни.
— По-моему, нелепо просить меня об этом.
— Гейл!
— Давай поговорим потом, когда хорошенько выспимся и основательно позавтракаем.
— Сейчас уже время ланча! И какие у нас с тобой могут быть разговоры?
— Ну, например, о дезертирстве и об умышленной порче собственности…
Они подошли к дому, и Луиза, предупрежденная телефонным звонком с Китноса, открыла им дверь. Энни собиралась возразить Гейлу, но, увидев радостную улыбку сестры, не осмелилась открыть рот.
— Привет! Как тебе понравилось неожиданное путешествие? — обратилась Луиза к ней.
— Она великолепно провела время, — коротко сообщил Гейл, видя замешательство Энни. — Ты не будешь возражать, если мы воспользуемся твоими ванными, Луиза?
Та с легким смешком покачала головой и провела их в дом. Через пару минут Энни уже нежилась в ванной, примыкающей к спальне Луизы, энергично смывая с себя песок и соль, в то время как Гейл наслаждался плодами цивилизации в другом конце дома.
Энни была очень раздражена. Ну почему, почему этот ненавистный ей мужчина не может понять, что она не хочет его?! Что она решила окончательно вычеркнуть его из своей жизни? Такое наглое вмешательство в ее личную жизнь совершенно недопустимо с его стороны! Что он себе позволяет?
И почему Луиза обращается с ним, как с членом семьи?
То, что Герберт приветствовал Гейла с большим энтузиазмом, когда они сейчас столкнулись в холле, — его круглое лицо просияло, а карие глаза радостно засверкали — понятно, ведь они с Гейлом старые друзья. Но Луиза-то была ее единственной родственницей. Неужели она не могла стать на сторону своей младшей сестры?
Энни чувствовала себя так, словно ее без перерыва избивали последние сорок восемь часов. Но когда она снова оказалась в компании Гейла за поздним ланчем в таверне на набережной, то с ужасом поняла, что «избиение» еще не закончено.
