Энни сжала кулаки, подавляя желание ударить его.
— Не беспокойся, обязательно покричу.
Гейл бросил на нее задумчивый взгляд, но от комментариев воздержался. Собрав тарелки, он быстро ополоснул их в море. Затем сунул в один из пустых рюкзаков бутылку с пресной водой и, прищурившись, холодно посмотрел на женщину, устроившуюся в тени сосен.
— Я скоро вернусь, — небрежно пообещал он, перед тем, как пуститься в путь. Энни наблюдала, как он уходит, стройный и мускулистый, в черной футболке навыпуск и белых шортах. И долго, пока могла видеть его в просветах между деревьями, смотрела ему вслед.
Оставшись в одиночестве, она прислонилась спиной к дереву. Мелтеми подул сильнее, шелестя в кронах сосен и срывая барашки с волн в заливе. Теперь, когда Гейл ушел, берег показался ей вымершим. Ну и пусть, упрямо подумала Энни, лучше расслабляться в покое и одиночестве, чем находиться в постоянном напряжении в компании холодно-презрительного Гейла.
Большой светло-зеленый сверчок прыгнул совсем близко от нее на пушистую ветку соседней сосны. Энни рассеянно взглянула на него и вспомнила, какое множество насекомых ей пришлось увидеть в Африке. И теперь обычные, европейские не вызывали в ней неприятных ощущений. Может быть, она все-таки повзрослела, подумала Энни.
Но, с другой стороны, именно сейчас, временно оказавшись наедине с Гейлом, Энни вдруг поняла, что за время, проведенное вдали от него, она так ни на что и не решилась, проблем своих не разрешила и ничего не добилась. Она все еще оставалась какой-то аморфной, пассивной.
Как-то на пляже Луиза, отряхивая прилипший песок с бедер, обмолвилась:
— У вас с Гейлом есть нечто общее — вам обоим кажется, будто весь мир настроен против вас.
Энни с грустью смотрела на синеющий горизонт. Солнце начинало садиться, и его лучи постепенно приобретали красивый золотистый оттенок, а тени от сосен удлинялись.
Сейчас она вдруг подумала о том, что так и не поняла того странного замечания сестры. Ей всегда казалось, что Гейл вихрем несется по жизни, уверенный в том, что весь мир покорно ляжет к его ногам, что он его завоюет. Единственное, что у них могло быть общим, размышляла Энни, так это масса выпавших на их долю неприятностей и, кроме того, отсутствие родителей.
Гейл всегда был скуп на рассказы о своей семье и вообще о своем прошлом. Но в то время, когда он и Герберт учились в Оксфорде, изучая современную философию, они очень подружились и были откровенны друг с другом. Так что Луиза могла предоставить сестре некоторую информацию.
