— В Эгейском море не водятся акулы, — заметил Гейл как бы между прочим, быстро и легко вскакивая. Он присоединился к ней у перил. — Мне кажется, тебе пора переодеть джинсы, становится жарко.
— Это другой разговор, — сквозь зубы ответила она. — Хотя, как ты знаешь, у меня нет другой одежды.
Он, улыбаясь, полез в люк.
— Гейл! Я серьезно!
— Ну, если серьезно, то что-нибудь для тебя найдется. Красотка, которая одно время сопровождала меня, оставила на яхте кое-какое свое барахло. Пойду посмотрю.
Энни молча наблюдала, как он исчез в люке, и не могла понять, не ослышалась ли она. Наглости и бесстыдству Гейла, казалось, не было границ. Парализованная охватившим ее гневом, она так вцепилась в перила, ожидая, пока к ней вернется самообладание, что побелели костяшки пальцев. Затем тоже спустилась вниз, чтобы отыскать его.
— А вот и я! — Гейл неожиданно появился из каюты с охапкой одежды в руках.
Затаив дыхание, Энни удивленно уставилась на него. Гнев от его любезного предложения — одолжить ей одежду какой-то чужой женщины — смешался с ошеломлением при виде абсолютно голого Гейла. Краска, заливавшая ее лицо, выдавала ее состояние, и она мысленно выругала себя за подобную чувствительность. В конце концов, это ее муж, вынуждена была она напомнить себе. Что же тут особенного — увидеть еще раз его загорелое стройное тело.
И действительно, Энни глаз не могла оторвать от его сильных плеч, мускулистых бедер, втянутого живота. Завитков волос на груди и ниже…
— По-моему, по размеру тебе подойдет, — Гейл указал небрежным взглядом на красивый разноцветный купальник, бутылочно-зеленые шорты и пару симпатичных маечек. — Очень милые тряпочки, ты не находишь? — Он вытащил из охапки купальник и помахал им перед ее носом. Синие глаза озорно оглядывали ее разгоряченное лицо. — Его она купила на Крите и…
— Неужели думаешь, что я надену обноски какой-то женщины, с которой ты здесь крутил роман? Да ты, должно быть, спятил! Ради Бога, сейчас же убери это барахло!
Гейл самодовольно расхохотался.
— Ты, конечно, не ревнуешь? — протянул он. — Только почему-то покраснела! Дорогая, мы все еще муж и жена.
— Конечно, я тебя не ревную к другой женщине, мне… мне просто противно, — стараясь говорить как можно спокойнее, ответила она. — Интересно, чем ты еще собираешься меня удивить!
— Знаешь, Энни, мне порядком надоело выслушивать твои ханжеские упреки, — мягко заметил Гейл. Улыбка сползла с его смуглого лица. — Но чтобы немного уменьшить твой обличительный пыл, скажу тебе, что эти вещи принадлежат моей сестре Келли.
