На его шее сильно пульсировала жилка, лицо стало суровым.
— Да! — выдохнула Энни, отворачиваясь.
— Хорошо… — Прикрыв глаза, он медленно отстранился. Энни не могла понять, что почувствовала — облегчение или сожаление, — когда тяжесть его тела исчезла и она оказалась свободной. — Если ты действительно хочешь прекратить…
— Да, — пробормотала она со слезами в голосе. Откуда они только взялись, эти слезы? От них так першило в горле.
— Только прежде я… — И он скользнул рукой между ее бедер. Ощутив там предательскую влагу, он ловко и быстро натянул на нее джинсы.
— Ты ублюдок, — сквозь зубы прошептала она, вся дрожа.
Гейл ответил угрюмой улыбкой, пристально вглядываясь в ее пылающее лицо.
— Пока что ты моя официальная жена, — цинично напомнил он голосом, по-прежнему хрипловатым от желания. — И я прекрасно вижу, миссис Стикс, что тебе вовсе не хотелось меня останавливать.
Энни с трудом удержалась, чтобы не влепить ему пощечину.
— Если у меня и было некоторое сомнение, правильно ли я поступила, уйдя от тебя, то теперь оно исчезло! — звенящим от негодования голосом воскликнула она. — В тебе нет ни капли благородства! Ты используешь людей. Не можешь отказаться от желания выиграть любой ценой. Так вот, хочу сказать, что на этот раз ты проиграл, Гейл Стикс! И не думай, что я когда-нибудь еще растаю в твоих опытных руках, не надейся!
— Мне кажется, — лениво проговорил Гейл, сидя на залитой солнцем палубе, — мы можем для нашего общения выбрать один из двух путей: или сцепиться как кошка с собакой или попробовать все-таки вести себя как ведут взрослые, цивилизованные люди.
— По-моему, ты намеренно умалчиваешь о третьей возможности, — ледяным тоном возразила Энни. — Например, еще можно поступить так: ты направляешь свою мерзкую яхту в Гермуполис, высаживаешь меня на берег и убираешься прочь, подальше от меня. Не устроит ли тебя такой вариант? Меня — так даже очень!
Сжавшись от напряжения, Энни сидела на другом конце палубы, сердито глядя на искрящиеся под солнцем небольшие волны Эгейского моря, которые ласково бились о борт яхты, зазывно приглашая искупаться. Мало того, что она оказалась пленницей Гейла, у нее из одежды только и были футболка да джинсы. А искупаться голышом было немыслимо из-за того, что Гейл торчал здесь же, жадно поглядывая на нее, словно ястреб на добычу.
Не зная, что ей предпринять, она ушла в свою каюту и опустилась на койку, сердитая и огорченная. Солнце поднималось все выше, жара усиливалась. Энни, поняв, что дуться по-детски глупо, заставила себя снова выйти на палубу и опять встретиться с обидчиком лицом к лицу.
