Несомненно, за ней кто-то шел. Шаги были еле слышными, но отчетливо различались в предрассветной тишине. Скверно, подумала она, оглядываясь через плечо.
Высокая темная фигура, явно мужская, следовала за ней. Сердце подпрыгнуло и бешено заколотилось. Наверняка это был кто-нибудь из яхтсменов, решивший тоже прогуляться ночью. Но почему-то Энни стало не по себе, и она ясно ощутила свою уязвимость…
А если прибавить шагу?.. Или вообще побежать? У нее длинные ноги, и в школе она преуспевала в спринте, но, конечно, после гриппа прежней энергии уже не было.
Ее охватила паника. Обернувшись, Энни, к своему ужасу, убедилась, что ее действительно преследуют, и нервы не выдержали, она побежала трусцой. Преследователь тоже побежал, несмотря на фору в сотню метров. Он явно превосходил ее в беге. Казалось, ее вот-вот настигнут. Жуткий страх пронзил все ее тело, когда через несколько секунд она почувствовала, что кто-то крепко схватил ее за руку.
Энни вся напряглась, пытаясь освободиться, не имея сил и смелости взглянуть на своего преследователя, как вдруг услышала глубокий, хрипловатый голос, который укоризненно произнес:
— Ну и что ты тут делаешь? Неужели тебе очень хочется быть изнасилованной или убитой?
Резко обернувшись, она узнала Гейла и почувствовала себя очень глупо. Облегчение и раздражение она ощутила почти одновременно.
— Так это ты! — яростно прошипела она, с неудовольствием отмечая, что он абсолютно спокоен. У нее же на лбу выступил холодный пот, а колени буквально подгибались. — Ты, наверное, думаешь, что наградить меня сердечным приступом гораздо проще, чем дать развод?
— Нет, мне это в голову не приходило. — Его зубы в темноте сверкнули в улыбке. — Просто засиделся на палубе, приканчивая полночную кружечку, как вдруг увидел тебя — гуляющую вдоль набережной. Счел за честь пойти и присмотреть за тобой.
— Ну, спасибо! И как только мне удалось выжить в последние два года без твоего присмотра?
Казалось, ее едкий сарказм совершенно не задел Гейла.
— Что, не спится? — ласково продолжал он.
— Не спится, как видишь. Насколько я понимаю, тебе тоже…
Гейл медленно наклонил голову. От его внимания не укрылись ни ее внезапная бледность, ни тяжелое дыхание.
— Что с тобой, Энни? Уж не больна ли ты?
— Я прекрасно себя чувствовала, пока не появился ты, — нервно ответила она. Но неожиданно и набережная, и темное ночное море, и торчавшие повсюду мачты почему-то начали покачиваться и крениться под разными углами. — По правде говоря… Боюсь, что мне нехорошо…
