В компанию подобных людей оказалась вовлечена и Надежда Константиновна Крупская, учительствуя в школе за Невской заставой. И круг людей вокруг нее не только уплотнялся, но и ширился. И она сама уже была сопричастна к «просвещению» подданных Российской Империи, выбирая самых дегенеративных, самых бесхребетных, как говорят, без Бога в сердце, без царя в голове…
В 1892 г. на Пасху, после ареста и осуждения Бруснева, собралась группа его молодых «учеников» и «последователей»; Глеб Кржижановский, Семен Фунтиков, Герман и Леонид Красины, Петр Запорожец и некоторые другие, поправшие нормы морали и нравственности; они решали: как и где установить явки, кто и каким кружком будет руководить, где будут проходить конспиративные встречи… В обсуждении принимали участие Надежда Крупская, Аполлинария Якубова, сестры Софья и Зинаида Невзоровы. «Задача учительниц и учеников воскресной школы была вербовать (!!! — Авт.) в кружки наиболее сознательных рабочих. Именно в 1893/94 появляются в классах… Иван Бабушкин, братья Бодровы, Грибакин и другие, — будущие члены «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Бабушкин попал в группу Лидии Михайловны Книпович — образованного человека, опытного, закаленного бойца… «Ученики были на подбор, — писала Надежда Константиновна. — …Потом все в разные сроки были арестованы, все вошли в движение…по вечерам обычно запирали парадную дверь на ключ, оставляя открытым лишь черный ход, и таким образом бронировались как от могущего внезапно приехать инспектора, так и от непрошеных посетителей» (Л. Кунецкая, К. Маштакова, с. 32–33).
Еще «29 августа 1891 г. началась деятельность Крупской в мужской вечерне-воскресной Смоленской школе за Невской заставой — в самом центре рабочего района. Здесь она бесплатно проработала пять лет. Впоследствии Надежда Константиновна писала, что эти занятия на всю жизнь остались одним из самых светлых воспоминаний, дали ей чрезвычайно много для понимания рабочей среды, рабочего быта» («Надежда Константиновна Крупская. Биография», с. 16).
Надежда Крупская уже не в первый раз по воскресеньям проводила занятия с рабочими, но, как выяснялось в процессе учебы, это были не столько рабочие от станка, сколько обыкновенные филеры, люмпен-пролетарии и юноши q женственным обличьем и не менее женскими фигурами. Ведь, по сути, для чего было учить грамотное население? Смотрите, даже Лейба Троцкий указывал: «В 1897 г. считалось в Николаеве около 8000 заводских рабочих да около 2000 ремесленных. Культурный уровень рабочих, как и заработок, были сравнительно высоки. Безграмотные составляли ничтожный процент» (Л. Троцкий. Моя жизнь. С. 115); так то ведь заурядный южный городок Николаев, а вовсе не Санкт-Петербург! И так называемые «школы для рабочих» создавались не для обучения грамоте, а для повышения уровня различных знаний; тогда же популярными становились публичные лекции, читаемые преподавателями, профессорами различных учебных заведений России.
