— Нет, я так не умею. Иди сюда!
— Нет, ты иди сюда, — дразнит его Кутылен. — Кто ж ты такой?..
— Я здешний — чаплинский. Зовут меня Кутылен. А ты кто такой? — Я приехал на зимовку на Диомид и оттуда прилетел сюда. Мое имя Асисяк.
— А зачем ты пришел сюда?
— Я прилетел посмотреть здешних шаманов и вот встретил тебя. Я не мог тебя догнать, и еще ты делаешь то, чего я не умею. Давай' дружить. Поменяемся чем-нибудь. Что у тебя есть?
- Да ничего у меня нет. Вот только бусы.
Асисяк взялся за нитку бус на шее Кутылена, и нитка прошла сквозь шею, как через снег. Кутылен взялся за нитку на шее Асисяка, и она прошла сквозь шею, словно через снег. Сняли с каждой нитки по бусинке, поменялись ими, стали друзьями.
Асисяк поднялся и улетел на Диомид, а Кутылен сел на свою нарту, и она без собак понеслась вперед, да так быстро, что чуть не пролетела мимо Чаплина в море. Насилу он ее остановил.
В Чаплине и сейчас живет внук Кутылена. Он хорошо знает историю дела, а на Диомиде дети Асисяка показывают бусинку, которую их отец получил от Кутылена.
Теперь таких шаманов уже нет. Люди стали слабее, и шаманы тоже. Главное занятие их — лечение больных, которым домашние средства не помогают.
Мне удалось проследить несколько случаев из лечебно» практики Аналько.
Эскимоска Агык долго чувствовала недомогание. Лекарства, которые она получала от врача нашей фактории, не приносили ей облегчения, и муж больной решил потихоньку пригласить Аналько. Шаман явился, расспросил о симптомах болезни, сказал, что от больной «отлетела тень», и вызвался найти ее и вернуть владелице.
— Начал Аналько играть на бубне и петь песни, — рассказывал мне Анъялык, брат Агык, — а в яранге было темно. Голос Аналько уходил все дальше и дальше, словно под землю. Дотом он вернул голос из-под земли, и мы услышали, как он выплюнул на бубен тень Агык. Тогда Аналько велел Агык сесть напротив себя и положить перед собой меховые чулки: Когда она послушалась, он опять ударил в бубен и запел, а чулки, в которые Аналько посадил тень, сами стали подвигаться к больной. Как только чулки коснулись ног Агык, она схватила их и быстро-быстро, чтобы тень не выскочила, надела на ноги. Аналько же все играл и пел, и бусы Агык перелетели к нему, а потом вернулись обратно. Вот и все.
— Ну и что же, — спросил я, — почувствовала Агык облегчение?
— Ся! Наверное, ей лучше, жалуется она на болезнь меньше.
Анъялык рассказал мне и о том, как Аналько лечил его брата Югунхака от ишиаса.
