А вот и он! Выскочил из-за берегового тороса и удирает во все лопатки. Расстояние больше 400 метров. Поднимаем винчестеры, гремят выстрелы, но пули не долетают до цели. Еще попытка — и опять неудача. Стреляю еще раз. Задняя нога зверя окрашивается кровью, но он все уходит. Спускаю двух собак — Пестрого и Фрама. Гонимся за медведем по льду. А лед тонкий, прогибается под ногами. В десяти шагах сбоку от меня проваливается Фрам и визжит, пытаясь выбраться на лед. Слышу, как и подо мной трещит лед, левая нога погружается в воду. Падаю на живот… Приходится отступить. Медведь уже переплыл полынью и удирает по движущемуся льду. Обледеневший Пестрый возвращается часа через два.
4 ноября 1927 года. Вот мы и дома. Бесславная поездка отнявшая почти месяц. Что же нам удалось сделать? Во-первых, заснять около 200 километров маршрута, во-вторых, собрать образцы пород из десяти обнажений в-третьих, убить трех медведей. Но главное — мы теперь имеем необходимый опыт для будущей работы по съемке острова.
Сличаю отчетную ведомость метеорологической станции с моими наблюдениями в пути и поражаюсь огромным расхождениям, особенно при подсчете дней, с туманами. У нас из 25 дней пути 11 суток бушевала метель и 9 суток стоял туман, иногда сужающий видимость до 100–150 метров. В то же время в бухте Роджерс отмечено всего 7 дней с легкой метелью и ни одного случая тумана. Очевидно, и ветер, и туманы задерживаются южной горной цепью, значительно большей по высоте, чем северная.
На грустные размышления наводит еще одно наблюдение, сделанное в пути. По всему пройденному району очень мало песцовых следов. Боюсь, что наступающий охотничий сезон на песца будет плохим.
В марте 1928 года, воспользовавшись хорошей погодой, я решил повторить попытку съемки острова. На этот раз в поход со мной отправились Павлов и Анакуля. Погода нам благоприятствовала, работа шла легче. За предыдущий поход мы уже накопили достаточный опыт, в ряд пунктов нашего предполагаемого маршрута было заранее завезено продовольствие и корм для собак.
За сорок суток мы обошли вокруг острова. Нам удалось заснять береговую линию, описать побережье и нанести его на карту. Попутно мы давали названия новым местам.
Таким образом, первая часть намеченного плана была выполнена. Но съемка внутренней части острова так и осталась в проекте, хотя в 1929 году я пять раз выезжал именно с этой целью.
Среди других работ по сбору материалов о фауне острова, данных о климате и выявлению возможностей расширения промысла довольно большое место занимали наблюдения за ледовым режимом окружающих остров вод. Правда, эти наблюдения не могут служить материалом для сколько-нибудь общих выводов о наличии морских течений в районе острова, так как мы могли вести их лишь в непосредственной близости от берега, где приливы и отливы оказывают постоянное воздействие на движение льдов.
