Лидия Матвеевна безнадежно махнула рукой, снова повернулась к плите.
Что тут говорить, оба они жертвы: и Катька, и Глеб. Катькин папаша бросил свою ненаглядную Лидушку аккурат перед тем, как отправляться ей в роддом. А супружник катькин, Егор, хоть и числится номинально в мужьях, фестивалит где-то по восемь месяцев в году, якобы по командировкам, да вот только денег из этих своих командировок он не привозит нисколько, зато девицы какие-то названивают почем зря, - когда молчат в трубку, а когда и ругаются дурными словами.
Молоко бурно полезло из кастрюльки, задумавшаяся Лидия Матвеевна едва успела выключить газ и дунуть на поднявшуюся белую пену.
- Ну, так я оставлю у тебя Глебку?..
Катерина уже поднялась с табуретки, сочно потянулась, хрустнула суставами пальцев, - терпеть не могла Лидия Матвеевна эту ее мужицкую, как она считала, привычку.
- Я там в сумке ему майку, трусы... а пижаму не стала брать, в стирку забросила. Игрушки он там какие-то покидал... Ах да, я же еще упаковку котлет взяла, давай-ка я их в холодильник!
Она отправилась в коридор, где на полу оставила полупустую черную спортивную сумку. Через минуту упомянутые котлеты, которые на деле оказались подразмякшими ленивыми голубцами, отправились в холодильник в компании с парой здоровенных бананов. Глебушка, конечно же, тут же заканючил фрукты, но был бесцеремонно развернут и выдворен из кухни чувствительным толчком между лопаток, с напутствием:
- Еще и бабушка тебе поддаст, если не будешь слушаться!
Бабушка, которая за последние десять минут не произнесла ни слова, и согласия которой на подселение внука как бы никто и не спрашивал, только молча наблюдала за происходящим в ее квартире.
Катерина отвесила щедрый подзатыльник расхныкавшемуся сынку, но тут же подхватила на руки и звонко чмокнула в чумазую щеку:
- Ну все, я полетела... слушайся бабулю... я тебя постараюсь завтра вечером забрать... позвоню еще!
Мимоходом глянув, как мать отреагировала на это многозначительное "постараюсь", Катерина сунула ноги в модные - с клетчатыми вставками - кроссовки, прощально потрясла растопыренной пятерней и исчезла, только хлопнула дверь.
- Ну что же, - вздохнула осчастливленная бабушка. - Теплое молочко будем пить?
Протестующий вопль был ей ответом.
... Назавтра после обеда отправились на "Потеху". Такова была цена относительного послушания Глебушки, - ради этого он почти без скандала вчера помылся в душе и лег спать, а утром съел несколько ложек ненавистной манной каши, в исключительной ценности которой для детского организма Лидия Матвеевна была уверена бесповоротно.
