Лайам стряхнул с сапог снег и решительно распахнул дверь. Когда глаза его привыкли к царившему за ней полумраку, он принялся с любопытством разглядывать помещение.
Оно было целиком завалено, заставлено и забито разного рода вещами. Моряцкие сундучки, поношенная одежда, старая мебель, в большей части поломанная, бочонки с торчащими из них ржавыми мечами и копьями, какие-то ящички, мешочки, тючки. К потолочным балкам также было подвешено что-то громоздкое, похожее одновременно на корабельные поручни и на ткацкий станок. И повсюду топорщились наваленные друг на друга ковры непонятного происхождения. Впрочем, среди них угадывался и златотканый гобелен, небрежно прикрытый половиком. Несмотря на такой беспорядок и толстый слой пыли, покрывавшей все, что только возможно, к каждой вещи была привязана пронумерованная деревянная бирка. Владелец лавки сидел за прилавком, устроенным из ящиков, поставленных друг на друга, Лайаму пришлось к нему пробираться по узенькому проходу, и он проделал это весьма осторожно, чтобы на что-нибудь не наступить. Старенький ростовщик, казалось, и сам был припорошен пылью. На лице его читалось явное замешательство, которое лишь усилилось, когда он разглядел богатый наряд посетителя.
— Приветствую вас, милорд! — пробормотал ростовщик. — Добро пожаловать в мою скромную лавку.
— Здравствуйте, друг мой. Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? — Ростовщик беспомощно приподнял брови.
— Ну тогда вы помогите мне, — улыбнулся Лайам. — Я ищу кое-что.
Старик принялся озираться по сторонам, словно это кое-что завалялось где-то поблизости.
— Надеюсь, я помогу вам, милорд. — Старик на миг смолк. Он был явно напуган. — Чего вы желаете?
— Один человек утратил некие вещи, — осторожно произнес Лайам, — и желает получить их обратно. Они зеленые, и этот человек полагает, что их могли обратить в рабство.
В ответ ростовщик лишь вытаращил глаза.
— Милорд? — пробормотал он, покусывая верхнюю губу и с рассеянным видом оглядывая ближайшую груду одежды. — Боюсь… Боюсь, у меня нет ничего зеленого. Но тут, похоже, имеются неплохие вещички других цветов. И он принялся копаться в старье. Лайам коснулся руки ростовщика и мягко улыбнулся:
— Все в порядке, друг мой. Я поищу их в другом месте.
— Здесь есть замечательные расцветки, — владелец лавки, похоже, уже не слышал, что ему говорят. — Я совершенно уверен, что милорд будет доволен…
Когда Лайам уходил, старик все еще продолжал рыться в груде старья. Очутившись на улице, Лайам с силой выдохнул воздух, чтобы избавить легкие от набившейся в них пыли.
