Старуха опять рассмеялась.
— И то сказать — жить в мертвецкой!
— А что такое мертвецкая? Кессиас что-то мне говорил, но…
— Ну, тут мы держим трупы людей, которые никому не известны или до которых никому дела нет. Тела разных бродяг, матросов, воров, попрошаек. Когда стражники их находят, куда они их несут, как вы думаете? А прямо сюда!
Матушка Джеф заметила взгляд, которым Лайам окинул комнату, и это вызвало у нее новый приступ смеха.
— Гляньте только — он ищет их тут! Ну что ты на это скажешь! Нет, Ренфорд, они не здесь, они там, старуха указала на дверь, которую Лайам принял за вход в спальню. — И сейчас их там совсем мало, так что можете не беспокоиться.
— Я и не беспокоюсь, — пробормотал Лайам и мысленно выбранил Кессиаса за длинный язык.
— Ну и ладно. Вы ведь пришли сюда не для того, чтобы любоваться на мертвецов, и не для того, чтобы чинить этот камин — верно? У вас, наверно, имеется ко мне какой-то вопрос? Или, может быть, даже парочка?
На самом деле вопросов у Лайама было куда больше, но он решил изрядную часть их отложить до лучших времен.
— Вопросы есть, матушка Джеф, и я очень надеюсь, что вы сможете на них мне ответить.
— Отвечу — если только смогу, — усмехнулась старуха. — Только имейте в виду — я ведь не из ученых.
Лайам рассказал ей о ночной краже, упирая на то, что вор сумел пройти через магическую защиту. Ведьма сочувственно хмыкнула.
— Так вот, я хотел спросить: не знаете ли вы, кто в Саузварке способен такое проделать? Кто мог бы преодолеть заклятие мастера Танаквиля?
— А вы сами не знаете?
— Я? Нет. Потому и спрашиваю у вас.
— Но я всего лишь ведьма — а вы чародей. — Лайам ошеломленно уставился на матушку Джеф.
— Я вовсе не чародей!
— Да будет вам! — сказала ведьма, махнув рукой. — Конечно, вы чародей. Вы ведь живете в Доме старого мага, верно?
— Да, — вынужден был согласиться Лайам.
— И приручили его крылатую тварь — так?
— Да, но…
— А теперь вы хотите отыскать пропавшую книгу заклятий, магический жезл и волшебный ковер. И после всего этого вы еще говорите, что вы не чародей! Ха!
— Но я действительно не чародей, — повторил Лайам. — Я ничего не смыслю в магии.
— Правда? Совсем-таки ничего?
— Ничего.
Старуха восприняла это заявление с кислой миной, как будто оно ей было не очень-то по душе.
— Весь город считает вас чародеем. Об этом судачат повсюду.
Подавив вспышку гнева, Лайам признал, что для того есть основания. Особенно если горожане рассуждают столь же логично, что и матушка Джеф.
