Доминик проснулась утром, чувствуя себя абсолютно здоровой и абсолютно несчастной. Домой! И как можно скорее, иначе будет поздно. Что значит поздно, она решила не уточнять.
Никаких дел у нее в Англии не осталось, и Сиднея Харпера она больше никогда не увидит. Вот и хорошо: там, где ты ничего не можешь, ты не должен ничего желать. Сестре Арабелле она объяснила, что хочет успеть на вечерний паром, а на вопрос той, где она собирается пробыть целый день, сказала, что ей нужно закончить одно дело.
— Хорошо, — сказала сестра, — только будьте внимательны, иначе снова сюда попадете. Право слово, вам лучше бы полежать денек-другой, но так и быть — я поговорю с вашим врачом.
Примерно через час после того, как Доминик покинула больницу св. Томаса, «порше» Харпера припарковался перед входом.
— Она уже с час как уехала, — сообщила ему сестра Арабелла. — Хотя я советовала ей не торопиться. Но мисс Блоом заявила, что должна попасть на вечерний паром в Брюгге.
— А куда она сейчас поехала, вы случайно не знаете? — нервно спросил Сидней.
— К сожалению, нет. Сказала только, что ей надо закончить какое-то дело.
Харпер был напуган и взбешен одновременно. Маленькая дурочка! Не понимает, что проходит одним из главных свидетелей по делу о грабеже и не может покидать страну без разрешения полиции. Другое дело, что он и сам считал: чем быстрее она покинет Великобританию, тем ему будет за нее спокойнее. Следствию она пока больше не нужна, все, что знает, девушка уже сказала... Но если она не догадается взять разрешение на выезд из страны — а она, конечно, не догадается, — ее начнет официально разыскивать вся полиция Соединенного Королевства.
Ну и задала она мне хлопот, думал в сердцах Сидней, подъезжая к офису Фредериксона. Рассуждал он просто: вещи Доминик остались в гостинице — значит, она за ними зайдет туда. Вопрос: в какой гостинице она остановилась? Об этом надо спросить у Марка Фредериксона, он ведь ее туда устраивал... Получив нужные ему сведения, Сидней помчался в гостиницу, где узнал, что мисс ван Блоом полчаса назад освободила номер и отбыла в неизвестном направлении...
Сидней сделал то единственное, что ему оставалось: приехал в Скотленд-ярд, заперся в своем кабинете и попросил соединить его с полицией Харвича — пусть лучше они задержат ее у входа на паром, чем Доминик ван Блоом незаконно покинет страну и попадет в официальную сводку лиц, разыскиваемых полицией.
— Алло, Сид? Это Бонни... Если вы на месте, ответьте, пожалуйста, — раздался по интеркому мелодичный голос секретарши шефа.
