— Здесь тебя будет не хватать, — произнесла Жаклин.
От мысли, что она могла в него влюбиться, Рею стало не по себе.
— Возможно, но недолго. Незаменимых нет.
— А как же Кэтти? — спросила она, и он впервые почувствовал нотки раздражения в ее тоне.
Вопрос задел его за живое.
— Порезать весь лук? — постарался сменить тему Рей.
— Хватит и половины.— Резким движением она разбила яйца. — Я не была замужем, Рей. Чувствую, что пора завести семью, я хочу успеть родить ребенка.
Нож в его руке не дрогнул.
— Ты такая привлекательная женщина, Жаклин. Многие мужчины почтут за честь жениться на тебе.
— Но не ты.
— Нет, Жаклин. Не я.
Она с такой силой опустила на стол глубокую тарелку, что желтая жидкость чуть не выплеснулась через край.
— Когда-нибудь потом я буду благодарна тебе за этот разговор и за то, что ты не лег со мной в постель. Но сейчас меня обуревают самые разные чувства, но только не чувство благодарности.
Черт возьми, он не чувствовал своей вины, он не дал ей ни малейшего повода считать, что готов ответить на ее призыв. И вдруг эта чужая кухня, умная и красивая женщина, устремившая на него проницательный взгляд, искусственная атмосфера семейного очага — все стало невыносимо ему.
— Жаклин, давай оставим приготовление омлета. Думаю, мы оба не расположены сейчас ни есть, ни беседовать. Похоже, мы все уже сказали друг другу.
— Прекрасно, — бросила она. — Надеюсь, ты помнишь, где дверь.
Рей поднялся с места.
— Прости, если обидел, я не хотел этого. Прощай, Жаклин.
Он прошел через гостиную быстрым шагом, на ходу схватил пиджак и галстук, щелкнул замком и вышел на лестничную площадку. Дверь за ним тихо захлопнулась. Рей спускался по лестнице, перешагивая через несколько ступенек, и чувствовал себя школьником, сбежавшим с уроков.
Рей быстро миновал центр города и выехал на автостраду. В этот час дорога была свободна, он мчался на большой скорости. То, что произошло сегодня в спальне Жаклин, лишило его надежды положить конец тягостному одиночеству, он понял, что абсолютно не готов начать новую жизнь.
Рей свернул с автострады на свою тихую зеленую улицу. Впереди, обрамленный цветущими кустами азалий, белел его дом. Кэтти часто говорила с лукавой улыбкой, что у этого дома есть душа, и называла его старым надежным другом. Рей был счастлив в нем три с половиной года.
Он открыл входную дверь и вошел в холл. Пусть теперь вещи Кэтти не висят больше в шкафу, пусть исчез запах духов и не слышно ее голоса, обращенного к нему с приветствием, но везде, в каждом уголке этого дома печать ее присутствия.
