Остаток ужина прошел в разговорах, которые не затихали главным образом благодаря усилиям короля Бахира.
– Если я не ошибаюсь, многие члены вашей семьи учились в Оксфорде, – заговорил Бахир, когда подали десерт. – Я сам учился в Сэндхёрсте – именно там я познакомился с моей покойной женой, королевой Амелией, упокой Господи ее душу. Ее брат стал одним из моих лучших друзей. Вы тоже учились в Оксфорде, Аариф?
– Да. После окончания университета я вернулся на родину и стал во главе алмазодобывающей промышленности.
– Значит, вы тоже занятой человек.
– Так и есть.
«Он похож на бизнесмена, – подумала Калила, – производит впечатление человека, который верит только фактам, а не чувствам. В его глазах иногда даже появляется твердый блеск, так свойственный алмазам».
– Калила училась в Кембридже, на историческом факультете, – продолжал Бахир. – Впрочем, ваш брат об этом, скорее всего, знает. Ей очень понравились и Англия, и учеба, верно, моя дорогая?
– Очень, – коротко согласилась Калила, скрывая свое раздражение оттого, что ее отец выставляет ее напоказ, словно какую-то породистую кобылу, чтобы продемонстрировать ее достоинства.
– Образование много значит в наше время, особенно для людей, управляющих государством, – продолжал Бахир. – Как вы считаете?
Аариф почему-то взглянул в сторону Калилы. Заметив его слегка прищуренный взгляд, Калила невольно покраснела. Ее словно обдало жаром. «Вообще непонятно, почему этот человек вызывает во мне такие чувства, – в смятении подумала она, – когда его лицо словно маска, и по глазам ничего нельзя прочесть».
– Да, – согласился с ее отцом Аариф и отвел взгляд.
Дождавшись, когда Бахир с Аарифом скрылись в отцовском кабинете, Калила выскользнула из дворца в сад – этот оазис зелени и прохлады. Она любила здесь бывать, вдыхая свежий запах листвы, цветов и кустарников, медленно брести по извилистым тропинкам, которые могли окончиться фонтаном, скульптурой или просто скамейкой, на которой можно было посидеть и отдохнуть.
Воздух был пропитан запахами лаванды и роз, которые были посажены по настоянию Амелии, в первое время особенно сильно скучающей по Англии.
От установленной оросительной установки было свежо, хотя иногда сюда врывался сухой холодный ветер из пустыни. Калила пожалела, что не захватила с собой шаль. Чтобы согреться, она обхватила себя руками.
«Нет, не хочу я выходить замуж за Закари! – отчетливо поняла она, стряхивая с себя остатки самообмана. – Не хочу ехать в чужую страну, как бы близко та ни находилась. Не хочу становиться королевой. Не хочу вести жизнь, которая была предопределена за меня много лет назад. Не хочу исполнять свой долг».
