Утром, придя на работу, Мариелена увидела что ее стол уже переставлен в кабинет Сандовал и на нем стоят роскошные цветы.
— А это зачем? — слегка удивилась она.
— Это за то, что вы подсказали мне хорош вариант!
…Мариелена отправилась готовить кофе.
— У, какой вкусный! — восторженно отозвало о напитке Луис Фелипе. — И как только у вас такой получается!
…Мариелена перед обедом успела ксерокопировать нужные шефу документы.
— Как, уже готово? Когда же вы успели?
Однажды Луис Фелипе подошел к ней очень близко. Она думала что он собирается что-то диктовать, но шеф вдруг склонился над ней и шепнул:
Никогда не был в такой волнующей ситуации.
Мариелена встала и отошла в угол.
— Сеньор Сандоваль, я могу лишиться работы по вашей вине!
— Почему?
— Вы не должны говорить мне такие многозначительные вещи. Я здесь для того, чтобы работать, и ни для чего другого… Если вы хотите от секретарши других услуг, нам лучше расстаться.
Эта отповедь ошеломила и почему-то обрадовала Луиса Фелипе. Он торжественно поклялся держать себя в рамках приличий.
— Хотя это трудно, — вздохнув, заключил он.
После этого случая Мариелена осторожно навела справки о своем шефе у Сесилии. Сесилия отозвалась о нем как о добром, внимательном и очень сострадательном человеке.
В этом Мариелена уже имела возможность убедиться: стоило ей рассказать о том несчастье, что постигло ее брата Кике, как Луис Фелипе тут же выразил желание помочь юноше. Он переговорил с Андреасом, и Кике был принят на работу при банке в качестве рассыльного.
Так что Мариелена не могла пожаловаться на своего шефа.
Дон Руфино в последнее время сделался частым гостем в доме Кармелы.
Кармеле это нравилось. Они могли вдвоем вдоволь наговориться о своих детях, Альфредо и Иоли, по которым очень скучали.
— Не понимаю, — говорил дон Руфино, — вы такая интересная, добродетельная женвдина. От. чего вы не вышли замуж во второй раз?
— Я не хотела, чтобы у детей был отчим, хотя, когда овдовела, была еще молода. Я боялась, что отца детям никто не заменит.
— Возможно, вы правы. Моя жена была чудесной женщиной, и я в мыслях не держал того, чтобы найти ей замену, когда она скончалась.
— Зато вы вырастили прекрасного сына, — говорила Кармела. — И теперь с вами будет жить Иоланда…
— Как вы считаете, сеньора, Иоли могла уже забеременеть?
Им обоим очень хотелось внуков.
— Я же говорила вам, дон Руфино, что сама забеременела в медовый месяц, — отвечала Кармела. — Моя Иоли выглядит хрупкой и воздушной, но она здоровая, Сильная женщина.
