Дрожащими руками она расстегнула молнию у него на джинсах. Но когда она опустила вниз руку, охваченная желанием довести его до такого же безумия, до какого довел ее он, Редклифф перехватил ее руку.
- Джанни, любимая моя! - Сделав глубокий вдох, он попытался взять себя в руки. - Мы должны остановиться.
Она замотала головой, и волосы ее взметнулись сверкающей дугой.
- Не сейчас.
Редклифф весь дрожал от еле сдерживаемого желания почувствовать прикосновение ее ищущей руки. Голова у него кружилась. Больше всего на свете ему сейчас хотелось уложить ее в постель, сорвать эту шелковую ночную рубашку и овладеть ее разгоряченным, податливым телом. Но он понимал, что риск слишком велик.
К тому же еще совсем недавно она была сама не своя от страха, чуть слышно с укоризной нашептывал ему внутренний голос. Что если ее реакция вызвана лишь потребностью в утешении и ласке? Если они сейчас займутся любовью, не получится ли так, что он воспользуется слабостью, которая вообще-то ей не свойственна?
Но, терзаясь противоречивыми чувствами, он руководствовался прежде всего той простой истиной, которая всегда помогала ему в минуты, когда он сгорал от мучительной страсти к Джоанне: сейчас он больше ничего не может ей дать. А это все равно, что не дать вообще ничего.
Джоанна глубоко и судорожно вздохнула, обвела взглядом комнату и, пусть с опозданием, вспомнила, где она, то есть они, сейчас находятся.
- Спасибо. - Во взгляде ее широко раскрытых, лучистых глаз отражалась нежность.
- За что? - хрипло спросил он.
- За то, что ты вовремя одумался и остановился. - Растопырив пальцы, она провела пятерней по спутавшимся волосам. - Если бы сюда зашла твоя жена…
Дальше можно было не продолжать. Они оба понимали, что сцена, которую в этом случае не преминула бы устроить Памела, не сулила им ничего хорошего.
Джоанна поежилась.
- Тебе холодно? - Он протянул руку, чтобы поднять упавший на пол плед.
Она машинально сложила руки на груди, словно желая укрыться от неведомой опасности.
- Нет, не холодно. Я боюсь.
Он бросил взгляд на окно.
- Окно закрыто. И заперто на шпингалет.
Она покачала головой.
- Я боюсь не этого. Я боюсь тебя.
- Меня? - Она не могла бы придумать ничего более обидного для него.
- Я боюсь того, как ты на меня действуешь.
Редклифф прикрыл лицо рукой. Потом, улыбнувшись виновато, осторожно дотронулся до ее погрустневшего лица. Кончиками пальцев провел по ее щеке, губам, подбородку и шее. Глубоко вздохнул и с видимой неохотой отнял руку.
