— Скажите, вы совершенно уверены, что вложили банкноту в письмо? — спросил адвокат.
— Кажется, да, — отвечала леди Лидьяр. — Но как раз в этот момент моей собаке внезапно стало хуже, и я так разволновалась, что не могу утверждать наверняка.
— Был ли кто-нибудь рядом с вами в тот момент, когда вы, как полагаете, вкладывали банкноту в письмо?
— Я находился в комнате рядом с ее милостью, — сказал Моуди, — и могу поклясться: она на моих глазах вложила банкноту вместе с письмом в конверт.
— А конверт запечатала? — спросил мистер Трой.
— Нет, сэр, не успела. Ее милости пришлось срочно выйти к больной собаке в соседнюю комнату.
Мистер Трой снова обратился к леди Лидьяр:
— Ваша милость, а что вы сделали с письмом? Взяли с собой в соседнюю комнату?
— Мне было не до того, мистер Трой. Письмо осталось на столе.
— Как, в открытом конверте?
— Да.
— Долго ли вы пробыли в соседней комнате?
— Не менее получаса.
— Хм, это несколько осложняет дело, — пробормотал мистер Трой, затем, поразмыслив немного, обратился к Моуди: — Кто-нибудь из прислуги знал, что в доме находилась такая крупная банкнота?
— Никто, — отвечал Моуди.
— Стало быть, слуг вы не подозреваете?
— Разумеется, нет, сэр.
— Не было ли в доме рабочих в этот час?
— Нет, сэр.
— Кто мог попасть в гостиную в отсутствие леди Лидьяр?
— Были двое посетителей, сэр.
— Кто именно?
— Племянник ее милости мистер Феликс Суитсэр и достопочтенный Альфред Гардиман.
Мистер Трой укоризненно покачал головой.
— Я же не имел в виду достойных людей с такой безупречной репутацией, — сказал он. — Смешно даже упоминать в этой связи имена мистера Суитсэра и мистера Гардимана. Мой вопрос относился к посторонним лицам, которые могли явиться в дом с позволения ее милости и, таким образом, оказаться в гостиной. Мог зайти, к примеру, сборщик пожертвований или, скажем, приказчик из магазина с образцами каких-нибудь предметов дамского туалета или украшений.
— Насколько мне известно, подобных посетителей в доме не было, — отвечал Моуди.
Мистер Трой прервал на время расспросы и задумчиво прошелся по комнате. Его догадки о вторжении в дом посторонних пока что ничем не подтверждались. Опыт подсказывал ему не тратить времени зря и вернуться к исходному пункту расследования — иными словами, к письму. Теперь, обратившись к леди Лидьяр, он направил свои вопросы в новое русло.
— Ваша милость! По свидетельству мистера Моуди, вы удалились в соседнюю комнату, так и не запечатав письма, — сказал он. — А вернувшись, вы запечатали его?
