– Ну да, неплохо.
Она села, думая больше о нем, чем о своей тесной неприбранной комнатке.
Ненадолго воцарилось неловкое молчание.
– Так что там у вас с Клео? – выпалила Мелоди. Это выскользнуло само собой, ее мысли были как будто маслом намазаны.
– Ты о чем?
Он прикрыл глаза и подвинулся ближе к вентилятору.
– Ты это всерьез?! – Сердце у Мелоди снова отчаянно заколотилось. – Слушай, я знаю, ты донжуан. Все нормально. Я все понимаю. Самое большее, на что нам приходится рассчитывать, – это добрососедские отношения, так что со мной-то уж можешь быть честным!
– Ах, это я донжуан? – Джексон только что не расхохотался ей в лицо. – Можно подумать, это не ты целовалась с Девлом прямо в коридоре!
Мелоди встала. Да как он смеет обвинять в этом ее?!
– Ладно, все! Между нами все кончено.
– Чего?! А что я сделал-то?!
– Знаешь, Джексон, я не дура!
Буря эмоций сдавила ей горло, на глазах выступили слезы. Сколько раз она это говорила? Тысячу? Менялось только имя.
– Ну, тогда, наверно, я дурак...
Он взял ее за руку. Это было как запах имбирных пряников и рождественской елки.
– Ну скажи, что я сделал-то?
Мелоди посмотрела ему в глаза. Он вцепился в ее взгляд так же отчаянно, как в ее руку.
– Объясни! – умоляюще повторил он.
Мелоди потрясла головой, как стаканчиком с гадательными костяшками, словно надеялась выбросить нужный ответ. Что это – такой экстремальный способ охмурять новую девочку, или он и правда представления не имеет, о чем идет речь?
– Клео! – выпалила она и уставилась ему в лицо в поисках малейших признаков замешательства. Но ничего такого не увидела. Он не стиснул зубы, не дернул веком, не облизнул внезапно пересохшие губы. Он смотрел на нее с невинным видом ребенка, которому воспитатель читает сказку.
– Ты с ней целовался! – продолжала Мелоди. – Все время!
На этот раз он пристыженно опустил голову.
– Ага! Помнишь, значит?
Он покачал головой.
– Нет, не помню. В этом-то все и дело!
– Чего-о?!
Мелоди плюхнулась на пол рядом с ним и сбросила ботильоны. Разговор был не из тех, которые удобно вести, стоя на каблуках.
– У меня бывают затмения, – признался он, колупая оторвавшуюся полоску резины на носке кеда. – Ну, провалы в памяти. Что-то вроде обморока. Мама думает, что это происходит под влиянием тревоги, но она не уверена.
– А врачи что говорят?
– А никто ничего толком не знает.
– Погоди, чушь какая-то!
Мелоди развернулась к нему лицом, но сидеть по-турецки в мини-юбке было невозможно.
– Постой! – сказала она и полезла в коробку с надписью «Домашнее». Вытащила оттуда мятые пижамные штаны и натянула их под платье. – Вот, так лучше! – она с облегчением улыбнулась. – Слушай, но если ты был в обмороке, как ты мог целоваться?
