— У Дилларда. В отделе женской одежды. Я ассистент менеджера по розничной продаже.
— Вы должны будете жить в автомобиле неопределенно долго, — сказала женщина. — Ваша работа позволит вам выкроить нужное время?
— Да, — ответила Тэнзи. Если она пообещает отработать сверхурочно в следующие два месяца, можно упросить администрацию сдвинуть график.
— Как вы распорядитесь выигрышем, если выберете деньги? Вопрос мог содержать подвох. Они, вероятно, хотели бы видеть какого-нибудь шутника и оптимиста.
— Устрою себе каникулы, — сказала Тэнзи, полагая, что это неплохая идея. Поехать отдохнуть в какое-нибудь место, где теплее сорока, наверное, лучше, нежели сидеть в запорошенном снегом Кливленде в феврале. Но двадцать пять тысяч долларов — это целая куча денег.
Тэнзи уставилась в мигающий красный огонек камеры, разглядывая в линзах свое отражение.
Бордовый свитер. Воротник-хомут, свободно лежащий вокруг шеи. Лицо серьезное. Глаза широко раскрыты.
Такие деньжищи давали реальный шанс изменить жизнь. Внимание! Фокус. Мечта, внедрившаяся в подсознание последние месяц-два, вдруг обрела четкую ясность. Нет никакой нужды прикидываться, будто ты собираешься ринуться на модный курорт на побережье Мексиканского залива.
— И еще я бы вернулась в колледж, — добавила Тэнзи. — Мне нужно закончить учебу и получить учительский диплом. Это действительно для меня важно. Я стала бы работать где-нибудь в сельской местности. Учить детей, как я всегда мечтала.
— Хорошо. Спасибо. Следующий.
Уф! Отстрелялась. Тэнзи направилась к выходу, а женщина сделала какие-то пометки на ее бланке. Эмили похлопала подругу по руке.
— Ну, ты прямо как Опра[1]. Я горжусь тобой, Тэнзи.
Во всяком случае, она отвечала честно. Действительно это была ее мечта, не какие-то никчемные праздные фантазии.
Тэнзи оставила колледж на предпоследнем году. Однако у нее была мысль вернуться, как только она немного оправится от своего горя. Но вместо этого она успешно загнала это горе вглубь и пошла работать в магазин. После этого вопрос образования больше уже не вставал. И она ничего не предпринимала. Но сегодня, во вторник, ее вдруг потянуло заняться самоанализом. Прямо здесь, в этой аллее. Разумеется, людей из сектора Z-103 подобные благородные бдения не впечатляли. Ни ее стремление изменить жизнь подрастающего поколения, ни ее болезненное желание быть полезной в чем-то еще, кроме как подать покупательницам вещь нужного размера. К тому же сейчас она полностью исчерпала свое время для ленча, и теперь ей предстояло голодать до вечера. На мягкой булке долго не протянешь, когда весь день приходится быть на побегушках у капризных клиенток. Но Тэнзи была довольна собой. По крайней мере, она устояла перед соблазном закрутить с тем строителем. Он стоял сейчас перед камерой номер два, засунув большие руки в передние карманы джинсов.
