- Я не понимаю, - хриплым голосом сказала Трис. - Сначала она вела себя так, как будто почти ненавидела Даджу, но сейчас она так с нами носится, принося еду и предлагая поехать с нами, - она остановилась, закашлявшись.
- Я думаю, что частично потому, что она может, - объяснила Ларк, когда Трис перевела дыхание. - Потому что они позволяют ей. Как уирок она презираема всеми. Они дают ей объедки …
- И пренебрежение, - тихо сказала Розторн. Она сидела за столом, и что-то писала.
Ларк кивнула:
- Но сейчас она — их единственный путь к покупке того, что они хотят. Она сейчас получает от них еду, лучше которой она не получит ещё несколько недель, не говоря уже о доступе к торговым товарам. Сейчас они к ней прислушиваются. На её месте я бы воспользовалась этим.
- Никогда не думала об этом в таком ключе, - признала Трис. Она снова начала кашлять. - Это всё дым от горящей травы, - задыхаясь сказала она. - Я его ненавижу.
- Не нравится мне твой кашель, - сказала Розторн. - Давай-ка я дам тебе что-нибудь от него.
- Я не хочу ничего противного, - прохрипела Трис, следуя за Розторн в комнату, где спали они с Ларк. - Со мной всё будет в порядке.
Ларк вернулась к своему шитью, присматривая за Сэндри. Браяр решил, что Медвежонка следует причесать, что он и начал делать, а Нико взял книгу. Даджа вышла на балкон.
Фростпайн сидел на перилах, упёршись спиной в секцию стены. Он бросил взгляд на Даджу, кивнул, и вернулся к созерцанию лежащей внизу долины. Скворец Трис по имени Крик спал на его плече, частично забравшись в его волосы.
Даджа села рядом, и посмотрела вниз. Полосы огня были лишь в нескольких милях от нижней границы леса. В её лицо то и дело попадали струи дыма. Они не влияли на неё с Фростпайном так, как на Трис и остальных, возможно потому, что маги-кузнецы были привычны к дыму.
Она не знала, что сказать ему, и потому молчала. Через некоторое время послышался его тихий голос:
- Я родился в Мабу, на юго-востоке Моря Камней.
«Жаркая страна — однако, там хорошие чёрное и красное дерево, а также изделия из латуни», - рефлекторно подумала Даджа. Она промолчала.
- Мой отец был в нашей деревне пастухом. Раньше он был беден. Мои старшие брат и сестра целыми днями говорили о том, как будут есть бобы — потому что больше ничего не было. Однако после моего рождения денег было достаточно. У моей матери и сестёр было по несколько платьев. Мой отец мог платить другим, чтобы те присматривали за стадами, пока он сидел в
