- Где ты это нашёл? - спросила она.
- Сам сделал, - мрачно ответил Браяр. Он опёрся о ведущую внутрь дверь, проводя пальцами по своим ершистым волосам. - И заодно сжёг мёртвого шафрана на три серебряных астрела.
Даджа прикинула: он сжёг такое количество шафрана, продажа которого могла бы кормить бедную семью в течение трёх месяцев?
- Зачем ты сделал такую глупость?
Присоединившись к ним, Трис спросила:
- Да, зачем?
- Я не сделал это нарочно, - огрызнулся он. - Я пытался посмотреть, живы ли ещё луковицы, и … из меня выскочила молния.
Трис протянула руку. Даджа передала ей комок стекла.
- Почва на шафрановых посадках в основном песчаная, - объяснил Браяр. - Когда я добавил молнию, получилось стекло, - пока Трис рассматривала кусок, который переливался от её магии, Браяр добавил: - Если мне придётся отстричь мои волосы, чтобы в них не росли молнии, как это сделала ты, то пожалуй я мог бы побриться так же гладко, как у Фростпайна на макушке. Лишних волос у меня особо нет.
Нахмуренное выражение Трис перетекло в ухмылку. Даже после стрижки у неё волос было больше, чем у Браяра.
- Вот где вы все, - на балкон вошла Сэндри, вытаскивая три катушки некрашеной нити из своей рабочей сумки. - Мне нужно, чтобы каждый из вас взял одну из этих штук, и держал при себе где-то в течение суток.
- Зачем? - поинтересовался Браяр, когда она протянула ему одну. - Она испачкается.
- Это ничего, - сказала она ему, смыкая его пальцы вокруг катушки. - Ей просто надо узнать тебя.
- Зачем нам давать им узнать нас? - спросила Даджа. На ощупь это была обычная шёлковая нить.
- Ларк полагает, что я смогу соткать карту наших магий, и увидеть, где они смешиваются, - объяснила Сэндри. - Попробовать стоит, не так ли?
- А во время сна? - спросила Даджа. - У наших ночных рубах карманов нет.
- Значит клади под подушку, - последовал твёрдый ответ.
- Это поможет? - неуверенно спросила Трис. - Ларк думает, что это поможет?
Сэндри кивнула.
- Чего терять-то? - вздохнув спросил Браяр. Один за другим друзья положили катушки в карманы.
Леди Инулия фа Джу́зон, которой принадлежал Золотой Кряж, ужинала не только с теми, кто был близок к ней по социальному положению, но вообще со всеми обитателями замка, как дворянами, так и слугами. Сэндри отказывалась хорошо думать о леди за то, что та придерживалась этого обычая, считавшегося многими дворянами старомодным. Она подозревала, что Инулия — её тётка — делала это не чтобы дать людям почувствовать, что она разделяет их жизнь, а чтобы напомнить всем, кто здесь хозяин.
